Наследники Битцзы

Странное ощущение… Разговоры… разговоры… А что было сказано?.. Больше походило на смотрины. Вино, конечно, отменное. Но сердце согревало плохо, – несмотря на послеполуденный зной, в покоях Аламейды меня трясло от озноба. Заметив моё состояние, Нора по обыкновению прикусила нижнюю губу и склонила голову – то ли в знак сожаления, то ли в размышлениях о прошедшей аудиенции.

Есть идеи

– Нора… Нора!..

– Что случилось, Саш?

– Ничего… Что ты устроила?

– Тоже ничего… Девочки хотели сделать приятное. Да и для здоровья полезно, – не мальчик ведь даже по нашим меркам.

– Просыпаюсь – тут такое!.. Поворачиваю голову – ещё краше!

– Понравилось?.. Вот видишь, а ты отказывался.

– Жил бы здесь – женился бы на обеих.

– Оставайся.

– Ты прям как старшая жена в гареме падишаха… Что смотришь!

– Чувство юмора у тебя… поубавилось.

– Жена остаточки подъела.

– Оно и видно… Завтрак через пятнадцать минут.

– Чувство юмора будет?

– Посмотрю на твоё поведение.

– Спасибо… Какое расписание на сегодня?

– Скоро приедет Филипп, он знает. Я уезжаю по делам.

– Хорошо, умоюсь и поговорим. Есть вопросы.

– Буду ждать.

Я был неправ. Ночью у меня разыгралась лихорадка, и девочки сделали всё возможное, чтобы я выскочил из неё как можно быстрей. Но когда я пришёл в себя, мой ответ на их присутствие рядом был слишком асимметричным. Остаётся лишь благодарить девочек не только за помощь, но и за реакцию на моё возмущение. Вместо того, чтобы обидеться или сделать вид, что обиделись, они молча переглянулись, а потом дружно рассмеялись мелким заливистым смехом.

Проснувшись утром, я обнаружил себя в одиночестве, заботливо укрытым лёгким одеялом.

– Прости, не хотел обидеть.

– Не вспоминай, и я не буду.

– Скажи… Кристиан всегда был таким?

– То есть!..

– Я другим его представлял… человечней, что ли.

– Ты помнишь, когда он родился?

– Всё равно.

– Не всё равно.

– А как быть с уверенностью в собственной правоте?

– Ты о чём?

– Спрошу по-другому… Откуда бирки узнали о возможности перехода?

– Случайность. Паутина забросила.

– Ещё… Так ли был неправ Гаррисон?

– Он много лет не выходит на контакт.

– Только поэтому ты назвала его неудачей?

– Аламейда…

– Та-ак… кое-что проясняется… Что сами бирки говорят о переходах?

– Разное… Всем нравится ваш мир. Много места, воздуха.

– …возможность обновления генофонда.

– Почему нет?

– Это и Аламейду должно интересовать, в таком случае.

– Ты помнишь тварей на дороге?.. Хорошо, что недолговечны.

– Следующий вопрос… Какая угроза вам?.. власть?

– Не только… Представь – сильные, умные, предприимчивые и долговечные ринутся в твой дом. Что будет с ним, сейчас не обсуждаем. При всей инертности в поступках Кристиан способен занят президентское кресло в любом государстве. Сам… Но кто останется здесь!.. Ты пьёшь вино, которое нигде не продаётся. Его просто не выставляют.

– Могу обойтись.

– Пей, мне не жаль, я могу себе позволить.

– …и Кристиан.

– Хочешь его в этом упрекнуть?.. Не выйдет, любовь моя. Его даже бирки уважают, есть за что.

– Почему тогда не наведёт порядок в их головах?.. Может у самого не всё в порядке?

– Оставим тему, я начинаю раздражаться. Я так не хочу.

– Нора, при всём негативе от встречи я не перестал относиться к нему с уважением… Передай мою просьбу. Сделаешь?

– Говори.

Раздражение Норы как по телеграфу мгновенно передалось мне. Если бы в эту минуту она не стояла лицом к окну, то мне вряд ли бы удалось незаметно от её внимания спрятать под стол трясущиеся руки.