Наследники империи

– Интересно, как ты, хишимерский жрец, собрался выйти из стана гипитов живым? Сюда ты прошел только потому, что я попросил не убивать тебя сразу. Гипиты давно уже не сжигали тела своих врагов на жертвенном огне, твое появление для них весьма кстати.

– Ты выведешь меня отсюда.

– Чего ради?

– Чтобы твоя девчонка осталась цела. Дай клятву, что пойдешь со мной в храм Тота в Мархаб!

Хишимерец крепче надавил на рукоять ножа, Коринта закусила губу.

– Нет, – отозвался Тангендерг и покачал головой: – Я не дам тебе такой клятвы.

– Тогда я зарежу ее!

Каданг равнодушно пожал плечами:

– А мне-то что?

При этих словах кровь прихлынула к лицу Коринты, она не поверила своим ушам. Не удостоив ее даже взглядом, Тангендерг развернулся и вышел из палатки.

– Эй! – окликнул его Гишер.

Он перевел обескураженный взгляд на Коринту. В глазах девушки блестели слезы.

– Чего-то я недопонял, – пробормотал хишимерец, убрав нож от горла уже бесполезной заложницы, и почесав лезвием собственный затылок.

Злоба на лице жреца сменилась растерянностью. Он откинул полог палатки, перед глазами тут же блеснули бронзовые наконечники двух пик. Гишер подался назад, но краем глаза успел заметить еще нескольких вооруженных гипитов снаружи.

– Западня, – озадаченно пробормотал хишимерец. – Сам себя загнал.

Он оглянулся на девушку, та сидела на циновке, уткнувшись лицом в колени.

– Плачешь? – поинтересовался Гишер. – Не реви, ты мне не нужна.

– Он же предал меня, – прошептала Коринта.

– Так ты из-за него? – ухмыльнулся Гишер. – Вот дуреха. Ты что? Серьезно думала, что ты ему небезразлична?

– А ты сам так не думал? – сердито буркнула Коринта и всхлипнула.

– Ну да, тут мы оба просчитались, – обескуражено признал хишимерец, почесав подбородок все тем же ножом. – Пожалуй, стоило угрожать его кобыле, ее он наверняка ценит больше, чем тебя.

Подсев к подносу с остатками еды, он потер ладони:

– Да вас тут неплохо кормят!

В один миг жрец словно забыл, зачем явился в стан гипитов, рискуя жизнью, сейчас он обрел вид крайне беспечный. Он принялся бесцеремонно запихивать в рот все подряд. Спохватившись через некоторое время, Гишер оглянулся на девушку:

– Будешь?

– Жри сам, – буркнула Коринта.

Она поднялась на ноги и решительно откинула полог палатки, однако и ей преградили путь пики гипитов.

– Похоже, ты здесь тоже не совсем в гостях, – с ухмылкой заметил Гишер.

– Зачем ты пришел за нами? – тяжело вздохнула Коринта, отступив от порога. – Ты все испортил. Ты всегда все портишь, от тебя одно зло.

Интонация ее голоса насторожила хишимерца. Гишер повернулся к девушке всем корпусом, он даже перестал чавкать от удивления, кусок недожеванной телятины выпал у него изо рта.

– Ты чего это? – в очередной раз ухмыльнулся Гишер. – Ты?.. Ты в него?..

– Глупость! – резко и сердито оборвала его Коринта.

– Действительно глупость, – хохотнул хишимерец. – Послушай меня, девочка, бродяге нет дела ни до чего и ни до кого, он ни к чему и ни к кому не привязывается, в этом его свобода. Так что, если в твою пустую голову залетела глупая мысль, выброси ее, пусть там и дальше будет пустота. Ты еще поблагодарить меня должна, если бы не я, так и тешилась бы самообманом.

Он плеснул айран в чашку и протянул девушке:

– Выпей, полегчает.

– Ты разве не боишься, что гипиты тебя убьют? – удивилась его беспечности Коринта.

– Я служу богу Смерти, – ответил хишимерец. – Вся моя жизнь посвящена ему. Нет, я не боюсь умереть.

– Ты фанатик.

– Зато моя жизнь не так бесцельна, как ваши.

Пока гипиты сторожили спутников Тангендерга, окружив палатку, сам он отправился к центру кочевого города, где возвышался трехярусный шатер вождя племени.

В отличие от многих кочевых народов, проводивших большую часть жизни в пути и не возводивших крупные постройки, гипиты отлично владели ремеслами, знали толк в инженерии и во время стоянок в короткие сроки ставили целые города, связывая легкие разборные конструкции в большие сооружения. Шатер главы племени мог бы соперничать своими размерами со многими городскими постройками оседлых народов. Решетчатые стенки, затянутые шкурами и полотнищами гипитских ткачих, перегораживали внутренности всего сооружения, такие же конструкции служили полами верхних ярусов.

В просторном помещении Тангендерг предстал перед всеми девятью вождями гипитских племен.

– Ну, надо же, – произнес старейший из них, смерив гостя взглядом. – Бродяга каданг еще жив.

– Смотрю, ты тоже еще дышишь, Шамрангх, – ничуть не дружелюбнее отозвался Тангендерг.

– Зачем ты здесь? – поинтересовался другой вождь.

Тангендерг перевел взгляд на Ортданатху, сидевшую на овечьей шкуре чуть в стороне от вождей с безучастным видом:

– Думаю, вам это известно.

– Мы уже услышали, что хишимерский царь ведет свое войско на Арамею, – кивнул третий вождь. – Но что нам до того? Это не наша война. И, уж тем более, не твоя.

– Не моя – это точно, – не стал отрицать Тангендерг. – Но вам от этой войны уже не уйти. Просто некуда уходить.

– Может быть, и так, – произнес Шамрангх. – Но это наши заботы, не твои.