Наследники империи

– Демилий, друг мой! – воскликнул Литарий. – Не думал увидеть тебя в Хоруме в такое время.

– Где же быть жрецу, как не с теми, кто следует за ним по пути веры? – улыбнулся Демилий. – Те, кто остается сражаться за Хорум, должны знать, что боги не оставили их.

– Помощь близка? – с надеждой спросила Иррея. – Когда подойдет арамейская армия?

– Не могу назвать день и час, – вздохнул Демилий. – Но помощь обязательно придет.

Литарий кивнул девушке:

– Отправляйся, дочь моя. Храни наших людей.

* * *

Громко переговариваясь меж собой, по тропе прошагали последние воины, замыкавшие колонну. В отличие от хишимерцев, облаченных в доспехи, эти были в звериных шкурах, вооруженные грубыми бронзовыми топорами, с такими же грубыми квадратными щитами, обтянутыми лосиной шкурой. Похоже, хишимерский царь призвал под свое знамя наемников даже с самых далеких лесов Севера.

Как только звуки леса поглотили последние голоса, заросли раздвинулись. Осторожно перешагнув через молодой папоротник, на тропу вышел Аммат. Серый дорожный плащ сделал незаметной его фигуру в густой листве для глаз наемников. Впрочем, лесные головорезы чувствовали себя слишком беспечно на хишимерской земле, чтобы вообще на что-либо обращать внимание. Огромная армия царя Орангера двинулась на Арамею, здесь, в глубоком тылу близ Мархаба, его воины не ожидали повстречать противников.

Вскоре Аммат снова свернул с нахоженной тропы, но уже не из-за опасности нежелательной встречи. Знакомым путем он направился в самую чащу. Там, где почти любой другой увидел бы лишь непролазные дебри и буреломы, дромид легко обходил препятствия, следуя к своей цели.

Спустившись в лог и перейдя вброд мелкую речушку, он остановился перед раскидистым кустарником. Из-за ветвей показался человек с луком в руках и преклонил колено. Аммат слегка коснулся ладонью макушки лучника, затем легко проскользнул к входу в пещеру, надежно укрытому от посторонних глаз густыми зарослями. Хранитель тайного храма все так же безмолвно отступил в укрытие.

В центре просторного зала с низким потолком в чаше светильника плясало пламя, изламывая тени на скальных выступах. За минувшие годы здесь ничего не изменилось, словно только вчера последний жрец Дромидии вывел отсюда будущего царя Арамеи и его спутников.

В глубине пещеры, куда едва достигали отблески пламени, Аммат склонил голову. Боги Дромидиона не требовали коленопреклонения от своих последователей и готовы были внимать служителю культа. Семь статуй божеств смотрели на жреца из глубоких ниш.

Хранитель храма все так же стоял у входа снаружи, не смея мешать общению своего главы с Дромидионом – всеми семью богами ушедшего в небытие Дромидийского царства.

Почувствовав прикосновение к плечу, хранитель обернулся.

– Оставайся с миром, брат, – произнес жрец. – Мой путь лежит в Мархаб.

Хранитель по-прежнему не проронил ни слова. Поняв немой вопрос в его глазах, Аммат тихо добавил:

– Возможно, уже не свидимся.

* * *

Свадьба состоялась более, чем скромная. Молодых благословила лишь мать Захира, Кизим принял участие в церемонии постольку-поскольку и вскоре удалился, сославшись на неотложные дела, да и вся его многочисленная семья не проявила к событию должного интереса. Для клана Кизима Самила была всего лишь беглянка, которая, соединившись узами брака с Захиром, полностью утратила былое положение в семье своего отца. К полуночи у костра, кроме молодоженов, остались лишь несколько приятелей Захира и его младшая сестренка.

Потягивая вино из деревянных чаш, молодые хингарцы переговаривались, мечтая о богатой добыче в чужих землях, куда повела их Тень. Сидя на воловьей шкуре, Самила обняла коленки и смотрела в огонь. Совсем не такой представлялась ей свадьба с любимым человеком. В мечтах это было что-то незабываемо яркое, на деле же оказалось нечто довольно унылое. Хорошо хоть, Захир теперь навсегда рядом с ней. Конечно, когда-нибудь его придется делить с другими женщинами, ведь он молод, скоро разбогатеет и, как солидный человек, обзаведется несколькими женами. Но любить он будет только ее, как обещал.

Заметив печаль молодой жены, Захир погладил ее по плечу и попросил:

– Станцуй, Самила. Я так люблю, когда ты танцуешь.

Самила улыбнулась. Она и сама очень любила танцевать.

– Тогда пусть твои друзья сыграют что-нибудь пободрее, – сказала она.

– Это можно! – с готовностью отозвался один из приятелей Захира и схватил бубен.

Самила поднялась с места, раскинула руки и слегка ударила в землю сандалией. Сестренка Захира хлопнула в ладоши, к ней тут же присоединились остальные, подстраиваясь под ритм бубна. Грациозно покачивая бедрами и плечами, девушка прошлась по кругу, отступила в центр, снова ударила сандалией в землю и стремительно закружилась в танце. Немногочисленные гости поддержали ее восторженными возгласами.