Наследники Мальтуса

С бухгалтерской аккуратностью в книге перечисляются ассигнования на «программы планирования семьи». Особенно тщательно это сделано по «Фонду Форда». При этом из приведенных данных видно, что, например, в 1974 г. наибольший куш, 2,2 млн. долл., достался Израилю, хотя известно, что сионистские правители этого государства не собираются использовать эти средства для сокращения рождаемости в своей стране, наоборот, они заинтересованы во всемерном ускорении роста населения Израиля для осуществления далеко идущих империалистических планов.

В то же время такое африканское государство, как Нигерия, где численность населения почти в 20 раз превышает число жителей государства Израиль и где коэффициент рождаемости — один из самых высоких в мире (50,3 рождения на 1000 жителей), получило в 1974 г. от «Фонда Форда» субсидию в размере 0,6 млн. долл.— в 3,7 раза меньшую в сравнении с израильской. Другой африканской стране — Гане, где населения в 2,9 раза больше, чем в Израиле, где средняя продолжительность жизни равна 44 годам, досталось от «Фонда Форда» 0,2 млн. долл. Вот как на деле выглядит фордовская благотворительность.

Наряду с «Фондом Форда» активнейшим участником реализации «программ планирования семьи» является «Фонд Рокфеллера». При создании этой организации, существующей ныне параллельно с рокфеллеровским «Советом по народонаселению», было объявлено, что цель ее заключается в «преимущественном внимании к взаимосвязи между коэффициентом роста населения и развитием экономики». Однако в последнее время, как следует из официального сообщения этой организации, она получила «новую ориентацию», в соответствии с которой первостепенное внимание уделяется созданию в университетских центрах США исследовательских служб по «репродуктивной биологии», то есть служб по изысканию новых противозачаточных средств. Этим, укажем лишний раз, подтверждается верность мальтузианскому подходу к регулированию роста населения. Регулирование сводится к воздействию лишь на биологический механизм демографических процессов. Влияние, которое на эти процессы оказывает социально-экономическое развитие, практически игнорируется.

Эта ориентация гармонично согласуется с официальной государственной политикой США. Толчок этой политике дало заявление в 1955 г. бывшего американского президента (в то время сенатора) Л. Джонсона, ныне известное не только специалистам по народонаселению. «Будем исходить в наших действиях из факта,— сказал он в Сан-Франциско по случаю 20-й годовщины ООН,— что менее пяти долларов, вложенных в контроль над рождаемостью, стоят ста долларов, вложенных в развитие экономики».

Следуя этому заключению, правительство США развило бурную деятельность по «регулированию роста мирового населения». При госдепартаменте США был для этого создан специальный отдел. Его бюджет еще в середине 60-х годов составлял около 11 млн. долл. К началу 70-х годов он возрос почти в 10 раз.

В 1969 г. бывший в то время американским президентом Р. Никсон в специальном послании конгрессу объявил «угрозу, связанную с быстрым ростом населения мира», областью ближайших интересов правительства США. Уточним: интересов американского монополистического капитала, по-прежнему тянущегося к ресурсам бывших колониальных и зависимых стран. И по-прежнему уповающего на политический выигрыш от драматизации мировой демографической проблемы.

Древняя поговорка гласит: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто есть ты сам. Логично, что мальтузианские участники конференции в Париже предпочли умолчать о своих друзьях и покровителях.

VI. Позиция остается неизменной

Подведем итог нашему рассказу о современных наследниках Мальтуса.

Современное мальтузианство включает неомальтузианцев и мальтузианцев - «классиков», коих ныне, как мы видели, не так уж и мало, если учесть близких к ним идеологов.

Хотя внешний облик современного мальтузианства различается по принадлежности к первозданному или новейшему вариантам этой теории, у мальтузианцев-«классиков» и неомальтузианцев имеется и ряд общих внешних черт (при этом мы уже не говорим об их единой внутренней сущности).

Это, во-первых, широкое использование данных о новейших достижениях науки и техники, как якобы подтверждающих правомерность мальтузианства.

Это, во-вторых, привязка мальтузианских идей к современным глобальным проблемам. Будь это проблема демографического взрыва или экологического кризиса, проблема продовольственная или невозобновляемых ресурсов,— мальтузианцы любой масти объявляют их своими проблемами и подчас ловко используют их в своих интересах.

Это, в-третьих, тесная связь мальтузианцев с государственными органами империалистических держав, которые всячески поощряют «исследования» и практические дела современных преемников Мальтуса. Через, государственные органы, в частности, обретают юридическую законность субсидии мальтузианцам, поступающие от частных компаний. ,