Наследники Мальтуса

Внешне выигрышной для мальтузианства оказалась ситуация в нынешних развивающихся странах. Там тезис о многодетности как причине бедственного положения трудящихся получил, как могло бы с виду показаться, свое второе рождение. И современные мальтузианцы, как говорится, руками и ногами уцепились за освободившиеся страны.

Уж что, твердят они, может быть нагляднее: около миллиарда человек голодает и недоедает именно там, где население растет наиболее быстро. Само по себе это верно. Но современные мальтузианцы грубо искажают правду, умалчивая о глубинных причинах демографического взрыва в бывших колониальных и зависимых странах, о причинах голода и недоедания, массовой неграмотности, высокой смертности. Главная причина этих бедствий — в самом капитализме, который в погоне за максимальным расширением объектов эксплуатации породил или укрепил существовавшие ранее перекосы в экономической и социальной жизни народов стран Азии, Африки и Латинской Америки.

Одной из главных фальсификаций мальтузианства, основанных лишь на ближайшей видимости явлений, по-прежнему остается тезис о «природном» происхождении войн. Нет нужды доказывать, что представители мальтузианства считают для себя исключительно важным убедить общественность в правомерности такого истолкования, чтобы показать, будто бы возникающие ныне военные конфликты естественны и неизбежны, и тем самым оправдать беспрецедентную гонку вооружений.

Дело не меняется от того, ведется ли разговор о войне открыто или в завуалированной форме. Последнее показательно для неомальтузианства. В отличие от прямых, наиболее последовательных преемников теории Мальтуса, откровенно прославляющих войну как «целительную» для общества меру, неомальтузианцы, внешне подкорректировавшие «классическую» мальтузианскую теорию, нередко избегают рассмотрения проблемы войны, в отдельных случаях на словах даже осуждают войну.

Но результат получается один и тот же, поскольку в любом случае причина войн выводится из «перенаселенности», возникающей якобы из-за неистребимой природной тяги людей к бесконечному размножению. Войны действительно развязывались правителями государств, где образовывались «излишки» людей. Но добавим: когда в этих государствах до крайности обострялись внутренние противоречия и господствующие, эксплуататорские классы пытались разрешить их за счет народов других стран и, сверх того, еще умножить свои богатства. Однако этот окончательный вывод не лежит на поверхности, он скрыт наблюдаемой связью между войной и перенаселенностью. Как и во всех других случаях, мальтузианцы с особой тщательностью описывают подобные «вершки» и подчас небезуспешно используют это описание для дезинформации, обмана непосвященных.

Так мальтузианству до поры до времени удается сохранять позиции на идеологическом фронте и даже «атаковывать» прогрессивных мыслителей.

3. Многоликость теории Мальтуса

Живучести мальтузианства немало способствует то, что теория Мальтуса с самого начала оказалась причастной ко многим областям знаний, хотя и как лженаука. Это обстоятельство придало мальтузианству определенную гибкость, способность маневрировать под ударами критики.

Теорию Мальтуса чаще всего характеризуют как экономическую. Действительно, в ней затронуты острые проблемы экономической жизни. Среди них — никогда не терявший своей актуальности вопрос о способности земли обеспечить людей необходимым продовольствием.

Относительно низкий темп увеличения продовольственных ресурсов основан в теории Мальтуса на так называемом «законе убывающего плодородия почвы». Согласно этому «закону», который был сформулирован в Англии еще до Мальтуса, с каждым новым вложением в землю (почву) средств и труда от сельского хозяйства получают будто бы все меньшую отдачу. В. И. Ленин охарактеризовал это суждение как бессодержательную абстракцию, поскольку в стороне остается самое главное: уровень техники, состояние производительных сил[2].

Теория Мальтуса изображает население лишь как потребителя благ, тогда как оно является создателем всех материальных и духовных ценностей, основой и субъектом всего общественного процесса производства.

Марксизм-ленинизм доказал полную несостоятельность Мальтуса как экономиста. Тем не менее, поскольку в «Опыте» затронуты экономические проблемы, теорию Мальтуса называют экономической, относя ее к вульгарной политической экономии.