А священник в момент, когда темный дух покинул лорда Эктона, почувствовал страшную боль в голове, как будто в ней что‑то взорвалось. Пришедший через полчаса зачем‑то в домовый храм Валерий Петрович увидел архимандрита лежащим на полу без сознания. Вызванный им врач диагностировал инсульт. Отца Аристарха хотели отвезти в больницу, но он распорядился, чтобы его оставили в одной из палат интерната.
— На свете есть более важные вещи, чем жизнь или смерть физического тела, — сказал он Валерию Петровичу. — У меня осталось последнее дело на земле, я должен успеть его выполнить, не мешай мне.
Директор интерната беспрекословно ему подчинился. Его положили в отдельную палату, хотели поставить капельницу. Но священник потребовал, чтобы ограничились уколами, после чего все должны немедленно уйти. Ему предстояла последняя встреча с сэром Джоном, и он не хотел, чтобы кто‑то из случайных свидетелей этой встречи погиб или сошел с ума.
Конец и начало
… Сэр Джон стоял возле постели разбитого инсультом, но еще сохранившего способности говорить и двигаться отца Аристарха. Теперь лорд выглядел уже лет на восемьдесят. Страшная борьба шла в его душе.
— Так ты думаешь, что и для меня есть возможность покаяния? — спросил он священника.
— Ты сам знаешь, что есть, — с трудом ответил тот.
— Как для того разбойника на кресте?
— Он был лучше, — с трудом улыбнулся архимандрит. — Но в целом — да.
— И ты не боишься принять мое покаяние?
— Мне уже поздно бояться, — сказал священник. — Мне осталось жить совсем недолго.
— Я должен каяться? — спросил лорд.
— Это ты должен решить.
И гордый англичанин вдруг преклонил колени, и начал рассказывать отцу Аристарху все то, что совершил злого в своей жизни. Казалось, что недели не хватит на то, чтобы все рассказать, но ему хватило часа.
— Что теперь? — спросил он.
— Не знаю, могу ли я прочитать разрешительную молитву. Существует чин присоединения протестантов к православию, — задумчиво сказал он. — Но ведь ты не совсем тот человек, который крестился в Англии сотни лет назад. Я думаю, что крещу тебя со словами «если не крещен».