Наследники отречения

 Стиснув зубы, я упрямо ехала по опушке между свисающих нитей грязной толстой паутины. Хватило меня не намного дольше, чем на комариную армию. Окончательно разочаровавшись в собственном хладнокровии, в сумерках я выехала на Тракт: юг меня победил.

 На небе уже появилась тоненькая полоска месяца. Новорожденная луна умывалась туманом, поднимающимся с земли, и кидала бесчисленные профили в дрожащую на кустах росу. Ветра почти не было, но воздух уже заметно остыл, и дышалось легко. Копыта коня глухо цокали по каменистой дороге, иногда сбивая ритм, когда попадали на островки пыли и песка. Мы ехали по бесконечному тоннелю со звездным потолком. Каждый звук отчетливо пронизывал ночную пустоту, эхом отражаясь то справа, то слева. По обочинам дороги, в зарослях высоких трав и раскидистых кустов, кипела жизнь. Временами Ястреб начинал тревожно втягивать носом воздух, чуя незнакомые запахи и тогда казалось, что из ночи на нас смотрят чьи-то враждебные глаза… Я старалась прогонять страх, памятуя о том, что ни одна обученная кошка никогда не осмелиться напасть на носителя Крови без приказа другого носителя, а дикие просто не выходили на дорогу.  Впрочем, и от них, и от более мелких тварей, я могла себя защитить.

 Где-то к середине ночи, стало клонить в сон. Ястреб брел все медленнее, то и дело, останавливаясь и встряхивая гривой. Пора было делать привал. Вглядевшись в перед, я тщетно пыталась уловить хотя бы отблеск огня… Но если поблизости и была деревня, все уже спали: даже собачьего лая не доносил ветер, хотя в ночном царстве любой звук слышался издали.

 Незаметно для себя я задремала и покачнулась в седле. Навык спать верхом, который так выручал в прошлом, никак не хотел восстанавливаться в памяти. Нужно было остановиться на ночлег. Похлопав Ястреба по холке, свернула к обочине. Кроме плаща, захватить с собой ничего не удалось, поэтому намотав поводья на руку, заставила коня лечь и села рядом. От его горячего бока пахло сеном и потом. Накинув на ноги край плаща, я глубоко вздохнула и закрыла глаза, продолжая чутко вслушиваться в ночные звуки. Впрочем, темнота надежно скрывала нас даже от освещенных факелами экипажей, ведь мы с Ястребом были чернее черного…

 По стеклу барабанил крупный дождь. Капли чертили по стеклу прозрачные дорожки, иногда сливаясь и быстро высыхая на холодном ветру. Небо было затянуто желто-белыми низкими облаками - они мчались над землей, перерезая полусферу купола с севера за юг. Понаблюдав какое-то время за игрой природы, я обернулась и оглядела комнату. После просторов Замка, помещение вызвало какое-то давящее чувство: четыре стены, низкий потолок, стол, стул и узкая кровать без спинки. Чисто, но никого уюта или даже намека на домашнюю атмосферу. Гостиница? Почему-то возникла уверенность, что нет…

 Заметив какое-то движение со стороны кровати, я осторожно подошла ближе. Закинув руки за голову, на постели лежал молодой человек лет двадцати. Он был смугл и черноволос, аккуратная борода сантиметра на три закрывала нижнюю часть его лица, немного скрадывая юность, а задумчивый взгляд был устремлен в потолок. Потом он вздохнул… И только тогда, по этому вздоху, моя память его узнала.

 Мой Поль… Что-то неуловимое легло на его лицо и воздвигло между нами преграду, за которую мои чувства были не в силах пробиться. Но это не вызывало протеста, нет… Только какое-то недоумение. Еще раз вздохнув, молодой человек встал и, пройдя мимо, подошел к столу.

 В дверь тихонько постучали.

 -Я уже проснулся, спасибо, - обернувшись, ответил сын. Бегло просмотрев несколько бумаг на столе, он опустился на колени, положив руки на подоконник, молитвенно преклонил голову.

 Ястреб поднялся на ноги и тихо заржал. От неожиданности, с которой оборвался сон, я не сразу вспомнила, где нахожусь. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в чувство. Не обращая на меня внимания, конь встряхнул головой и решительно направился к островкам травы. Я еле успела размотать поводья - за ночь, от кожаной полосы, на руке отпечатался резкий след, все тело затекло.

 Покончив со сбруей и приведя себя в порядок, я снова вскочила в седло и, проигнорировав недовольство полуголодного коня, выехала на дорогу. Его желание плотно позавтракать и мое благое намерение в тишине прочесть утренние молитвы, развеялись по ветру от звука приближающегося каравана. Следовало убраться подальше – ненужные встречи мне сейчас были ни к чему.

 Судя по солнцу, утро только началось, однако через пару часов нас уже ждало настоящее пекло. Хотя ветви деревьев почти везде нависали над дорогой, тень от них была слабой защитой. И все же, в обманчивую прохладу леса не тянуло - уж лучше был сжариться заживо. Ястреб, впрочем, не разделял моих убеждений, но пока вел себя смирно и с удовольствием несся по дороге, рассекая утренний воздух. Хотя он не обладал таким же интеллектом, как Снежок, и немного проигрывал ему в скорости, его выносливость сейчас значила больше, чем все это вместе взятое.