Наследники по прямой. Книга первая.

– Непросто будет найти тебе замену, - Полозов посмотрел на Мишиму, который держался так, словно между ним и беседующими Гурьевым и моряком была стеклянная стена толщиной в милю.

– Она неглупая девушка, всё понимает. Не замена ей нужна, а надёжная мужская рука. Меня она вряд ли забудет, это мне ясно. Но воспоминания о первой любви и женская жизнь, вообще жизнь - вещи невообразимо разные. Ей нужно замуж и детей. Да побольше, сколько здоровье позволит.

– А планами своими ты со мной, - что же, вот так и не поделишься? - Полозов покосился на Мишиму.

– Нет у меня никакого плана, Константин Иванович, - Гурьев вздохнул и тоже посмотрел на учителя. - Не складывается в моей голове сегодня никакого плана, не до планов мне сейчас. Но он будет. Будет обязательно. Я вас очень прошу - поезжайте, Константин Иванович. Вы меня этим просто крайне обяжете.

– А деньги… откуда?

– Честно выигранные в лотерею.

– Недурно.

– Стараюсь.

– Что ж, - Полозов медленно убрал паспорт в карман. - Не ожидал, что на старости лет снова поступлю на службу. И когда же отправляться?

– Ну, про старость - это вы уж совсем напрасно. Послезавтра. Сегодня вечером мы пойдём в "Националь", знакомиться с вашей супругой и её родителями.

– Надеюсь, моё появление не станет для них сюрпризом.

– Нет. Об этом не беспокойтесь. А пока позвольте, я ваши записки проштудирую.

Закрыв блокнот, Гурьев взял в руки рисунок кольца:

– Значит, всё-таки мальтийский след - не фантазия. Странно это, Константин Иванович. Какое отношение мог иметь отец к ордену?

– Ты же помнишь, Гур, какое значение придавал ордену император Павел Петрович. И реликвии перевёз в Россию.

– Но кольцо не никогда числилось среди этих реликвий.

– Это действительно странно, - согласился Полозов. - Василий Аркадьевич полагает, что кольцо может служить ключом к ещё более интригующим загадкам. Описаний - подробных описаний - кольца не существует, только разрозненные упоминания и свидетельство о том, что его изготовил сам Челлини.

– Челлини?! Да Господь с вами, Константин Иванович. Если это - в самом деле подлинная работа Челлини, то…

– Цена такой вещи, вероятно, миллионы, - тихо проговорил, качая головой, Полозов. - И дело совсем не в тайне, а именно что в деньгах.

– Важно и то, и другое, - подал голос молчавший доселе Мишима. - Тот, кто нападал, получил деньги. А заказчик - кольцо и доступ к тайне.

– Вы сказали - ключ, Константин Иванович? - Гурьев медленно поворачивал перед глазами рисунок кольца. - Ключ - в каком значении? Буквальном или переносном?

– Не знаю, - смутился моряк. - Я, признаться, как-то и не удосужился уточнить.

– Уточним завтра, - подытожил Мишима. - У нас впереди - торжественный вечер, и следует должным образом подготовиться.

Москва. Май 1928

После утренней "летучки" в отделе Гурьев и Мишима отправились с визитом в музей. Здесь их ждало разочарование - Артемьева на месте не оказалось.

– Он вообще не приходил на службу? - уточнил Мишима.

– Отчего же, - пожала плечами вахтёрша. - Приходил, и даже поздороваться успел. Только его вызвали сразу, он и уехал.

– Кто вызвал?

– А вы-то сами не знаете, - вздохнула женщина. - Сотрудник какой-то, из органов, они, знаете ли, не очень-то докладывают!

– Давно?

– Может, час какой, полтора… Он его ждал уже, у меня сначала справился, есть ли такой Артемьев и где.

– А документ предъявлял какой-нибудь? - Мишима прямо-таки излучал доброжелательность и спокойствие. Но Гурьев уже и без того догадался - дело плохо.

– Конечно, мандат, - кивнула вахтёрша, - не такой, как у вас, другой, я не очень его и рассматривала. По всему видно, что из органов, чего там рассматривать!

– Спасибо, - едва заметно поклонился Мишима. - Большое спасибо. Мы зайдём в другой раз.

– Ну, и где теперь искать этого Артемьева? - зло спросил Гурьев, когда они с Мишимой очутились на улице. - Они всё время на шаг впереди, сэнсэй. Почему?

– Нельзя было отправлять Полозова одного, - Мишима быстро, как умел только он, шагал в сторону Петровки. Гурьев искусство такой ходьбы уже освоил достаточно прилично, но всё же ему было ещё далеко до идеала. - Они его выследили. И Варяг прав - это чекисты.

* * *

– Драгун и Сотник, в музей за адресом и потом домой к Артемьеву. Не вздумайте прохлопать кого-нибудь. Я на Лубянку.

– Я обзвоню домзаки, - Вавилов сунул папиросу в пепельницу, поднялся и направился в "кабинет".

– Гур, дуй домой, перехвати Минёра.

– Нет нужды, - спокойно произнёс Мишима. - Он в безопасности, сведения от него уже ушли.

– Тогда зачем им Артемьев?! - удивился Гурьев.

– Они хотят знать точно, что он успел рассказать.

– Всё равно, мне так спокойнее, - Гурьев тоже поднялся. - Учитель?

– Я с тобой.

– Кто это, кто?! - прошипел Городецкий, доставая из кобуры под мышкой револьвер, откидывая барабан и проверяя патроны. - Кто, м-мать?! Узнаю - пристрелю, как бешеную собаку!

Мишима чуть скосил глаза на Городецкого, но промолчал, разумеется, - хотя Гурьев отлично видел, что учитель горячностью Варяга недоволен. Громко поставив барабан на место, Городецкий вернул ствол обратно в кобуру: