Наследники погибших династий

Я испуганно вскочила на ноги. Элиас…

Давид пошатнулся и упал рядом с отцом. На спине расползлось уродливое пятно.

Захохотала Эвелин. Страшно…

Как же это страшно…

Ненависть, безумие, смерть…

На грохот прибежали слуги, охрана, гости…

– Арестовать ее, – отдал приказ министр Франс. – Позовите врача!

Украдкой забрала второй револьвер у Элиаса и спрятала в маленькую сумочку в складках платья.

Я подошла к Белами-старшему и встала на колени рядом с мамой.

– Анж, – он силился поднять руку, чтобы дотронуться до кузины.

– Рик, – слезы капали на мокрую от крови рубашку.

Он повернул ко мне голову. Это движение лишило его последних сил.

– Прости меня, Мелисент, – улыбнулся он белыми губами.

– Прощай, отец, – ласково прошептала я и поцеловала его в щеку.

Он ушел из жизни с улыбкой на губах.

Его обнимала любимая женщина и целовала единственная дочь.

Элиас закрыл Фредерику глаза.

– Фредерик… – прошептала мама.

Я помогла ей подняться. Она не могла стоять. Тео взял ее на руки.

– В поместье? – спросил мужчина.

– Нет, – ответил Элиас. – В особняк. Ждите меня в машине. – Кивнула. – Тео, без меня не отъезжать.

– Слушаюсь, – ответил гер Бьерк.

Мы приехали домой за полночь. Элиас помог мне выйти. Тео подхватил маму на руки. Она была рядом, но где-то очень далеко.

Не плакала, не кричала. Молчала и не двигалась.

– Я побуду с ней? – Элиас погладил меня по щеке.

– Конечно. Я буду в библиотеке.

Сонный дом не хотел просыпаться. Слуги не ждали хозяев.

– Мсье Элиас, – спросил дворецкий, – что случилось?

– Завтра, – ответил герцог Вест-Адер, – все завтра.

Элиас взял на себя все заботы о предстоящих похоронах отца, как положено сыну и наследнику герцогства. За несколько часов до похорон приехал гер Юхан. Я и Элиас встречали его у самолета. Он был суров и немногословен, как и всегда. Поздравил нас с бракосочетанием, выразил соболезнования по поводу кончины Премьера.

Бледная, осунувшаяся невеста встретила его со слезами на глазах.

– Я рядом, – он подхватил ее на руки, – я с тобой, Аделин.

Я плохо помню похороны Фредерика. Черный, обитый атласом гроб, спокойное лицо. Велеречивые фразы.

Каким благородным и добродетельным он… был. Был…

Снова траур, снова черное, несостоявшаяся северная невеста рыдает над телом покойного жениха, а мама прячет лицо на груди Юхана. Множество гостей, знакомых и незнакомых лиц. Министр Франс, Грегори и Вероник, мсье Верни, Норд-Адер, Агата… хоронит Премьера, хоронит мечты.

Смерть главы государства отвлекла общество от нашей с Элиасом свадьбы. На время нам простили вопиющее нарушение этикета. Полугодовой траур позволил нам отложить празднование до его окончания. По истечении этих шести месяцев мы, вслед за мамой и Юханом, отправились в Такессию.

– Тебе не жаль покидать Саомар? Не боишься за оставленное без хозяина герцогство? – спросила я мужа в самолете.

Загудел мотор, самолет сдвинулся с места, Элиас прижал меня ближе, погладил уже заметно выступающий из-под платья с завышенной талией живот.

– Нет, Ника, – поцеловал в висок, – не жаль. Со мной любимая женщина, и любящая, я надеюсь, женщина, я больше не один. – Выглянули в маленькое окошко.

– То есть у тебя еще остались сомнения по поводу моих чувств? – рассмеялась я.

– Ты никогда мне о них не говорила. Удивительная для женщины молчаливость.

– Я люблю тебя, Элиас, – покаялась я, – я так сильно тебя люблю…

Земля уходила дальше и дальше, все та же ровная геометрия улиц, все те же храмы, лоскутное одеяло полей, синяя лента рек, прошлое.

А рядом – будущее.

Эпилог

Премьер-министр Союза объединенных герцогств изволил предаваться меланхолии. Моложавый стройный мужчина, в последнее время он несколько запустил себя, и обычно идеальная его внешность удивляла работников аппарата небрежностью.

Мсье Премьер был небрит.

– Ваша Светлость, – в кабинет вошла секретарь, – вы просили напомнить, вас ждут в университете.

– Спасибо, Лили, – мужчина тепло улыбнулся девушке, – что бы я делал без вас? – Она смутилась.

На милом округлом личике появился очаровательный румянец.

Премьер лукавил, Лили бы вполне могла заменить Мари, Жанна или даже Мартен. Новый работник канцелярии был очень и очень расторопен, но глава государства был прирожденным политиком. Он как никто другой владел искусством управлять людьми. Он умел и любил говорить подчиненным комплименты. Делал он это не так чтобы часто, и поэтому этот инструмент манипулирования работал безотказно.

Лили закрыла за собой дверь. Мсье премьер убрал в верхний ящик стола маленький портрет и аккуратно сложил в папку газетные вырезки. Каждый раз, когда руки брали новую заметку, лицо его, обычно лишенное всяческих эмоций, озаряла светлая радость. Все эти статьи и фотографии связывала общая тема, в них говорилось об одной из герцогинь Такессии, о герцогине вон Редлих, если быть точным. О фру Меланике Белами вон Редлих Нордин и ее семье.

Талантливый ученый, меценат, жена и мать двоих сыновей, она все еще хранила остатки былой красоты. Нет, не так – время было не властно над ней, она была прекрасна. Или, может быть, так видел герцогиню мужчина?