Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

— Это лишь малая часть того, чем ты пожертвовала.

— Если бы не преподобный Майахоф и Адлар Бернхард, они бы растерзали меня… — глухо прошептала Ишмерай.

— Если бы не Адлар Бернхард, я бы так и не нашёл тебя. Я искал тебя и Атанаис во всех землях Кабрии, где только был, а за эти месяцы я наездился так, что до старости хватит. В тот день, когда погиб Марцелл, мне удалось вырваться, и они подстрелили меня. Я упал с обрыва, а позже смог сбежать. С подстреленным плечом я добрался до какой-то Богом забытой деревни. Меня выходила женщина, и я уехал на поиски. Затесался на службу к Хладвигу, а недавно в бою встретил Бернхарда. Я не нашёл Атанаис, но узнал, что у некой аннабской семьи появилась юная девушка, чужестранка, некая Альжбета Камош, чёрти откуда, которая учит одну девчонку музыке. И щебечет на непонятном языке. Я разузнал, когда эта девица появилась в этой семье, сколько ей лет. Вчера Бернхард пришёл от Вайнхольдов и заявил, что ничего не может понять «в этих огромных мёртвых зелёных глазах». Не знаю, как я почувствовал, но пошёл проверить. Я караулил недалеко от ворот Вайнхольдов с раннего утра, ожидая, что выйдет хоть какая-нибудь душа. И вдруг вышла ты — я узнал тебя сразу, даже в капюшоне. И последовал за тобой.

Ишмерай самозабвенно любовалась Александром и не могла поверить, что вновь видит его. Он единственный был живым доказательством того, что у неё в Архее оставались родные, что Архей существовал и не приснился ей. Она видела, как Александра схватили десятки солдат, как к нему приставили меч. Она похоронила его в своих мыслях, но он был жив. Александр, Александр Сагдиард. Это был он.

Девушка не могла говорить. Она лишь глядела на него, дрожащими пальцами дотрагивалась до его тёплых рук, все ещё тщась поверить в то, что она больше не была одна. Александр что-то говорил, но девушка не слышала ни слова. Мужчина понял это только через несколько минут. Он вдруг замолчал, вздохнул и мягко прошептал:

— Ну что ты?

— Я… — Ишмерай засмеялась сквозь тщательно сдерживаемые рыдания. — Я не могу поверить, что ты жив…

— Так и знал, что меня похоронили… — буркнул тот. Щеки его разрумянились, руки нерешительно отвечали на её прикосновения. — А я похоронил тебя.

— Ты не исчезнешь? — горестно выдохнула Ишмерай.

Александр поглядел ей в глаза, удивился её нежности и печали, радости, твёрдо ответил:

— Я мог сбежать множество раз. Я мог быть уже в Архее. Но я здесь. Марцелл вырвал из меня клятву защищать тебя, а я и без того слишком плохой человек, чтобы позволить себе стать еще и клятвопреступником.

— Ну что ты, Александр! — слабо воскликнула Ишмерай, замотав головой. — Ты не должен!.. Я не смею!.. Марцелл не должен был заставлять тебя!.. Ты можешь…

Она запиналась, дыхание её прерывалось, она не могла выразить то, что так мечтала сказать ему, Марцеллу и Марку столько месяцев.

— Раньше ты была куда многословнее… — с грустной усмешкой произнёс Александр. — Того, что было, не воротишь. Марцелл попросил меня. Такова была воля умирающего. И я должен эту волю исполнить. Я не нашёл Атанаис, но наткнулся на тебя.

— Я не могу держать тебя!..

— Помолчи, наконец! — сурово фыркнул Александр. — Должен — не должен! Если я здесь, если я захотел найти тебя, если я до сих пор в Кабрии, стало быть, это моё решение… Я не нашёл Атанаис, но у меня есть некоторые сведения. Я не могу судить, насколько они верны, но…

— Говори! — воскликнула Ишмерай, с силой сжав его руки, умоляюще распахнув глаза.

— Пока я участвовал с этими дикарями в их походах, я столкнулся с одним довольно безжалостным головорезом. Зовут его Хладвиг Хёльсгрубэ. Он охотился на аваларцев и завозил их в Шонги, где подвергал пыткам и сжигал. Был на хорошем счету. Пока не упустил одну человеческую девицу. В фавнском лесу его подельников переубивали, и девчонка исчезла. Никто не смог объяснить мне сколько-нибудь внятно, что там произошло. Кто-то говорит, что она порвала все цепи и улетела, едва подожгли хворост. Кто-то утверждает, что она заговорила огонь и потушила его. Но кто-то третий, и я склонен верить этой версии, уверен, что ведьму спасли несколько людей, среди которых были и фавны. Они напали на солдат, убили их и сбежали вместе с пленницами. И в наказание Хладвига отправили на войну.

— Если эту девушку и правда вывезли из Авалара, это и есть Атанаис, — прошептала Ишмерай, мучительно сжимая ручки в кулаки.

— Во всяком случае, Хладвигу не удалось казнить её, и её спасли. Это я знаю точно.

— Но мы не можем быть в этом уверены.

— Не можем, — согласился Александр, беря её руки в свои и растирая, чтобы они отогрелись.

Ишмерай помолчала молчала, задумавшись.

— Значит, ты теперь Альжбета Камош, — задумчиво проговорил Александр.

— А ты теперь Элиас Садеган, — с улыбкой ответила Ишмерай, поглядев ему в глаза.

Александр одобрительно кивнул и сказал:

— Бернхард рассказывал что-то об Элиасе Садегане? А ты догадалась, молодец. Что он рассказывал обо мне?