Наследники Вюльфингов

В это время подъехал и сам Дитрих Бернский. Этцель с супругою своею, Гельхой, вышел к нему навстречу. Рад был Этцель Дитриху и осыпал его вопросами, и Дитрих подробно рассказывал ему все, как было, и просил знатную королеву вместе с ним оплакать его воинов, павших в бою. Королева Гельха исполнила его просьбу.

Тут и конец этой песне.

Битва при Равенне

ЕСЛИ ХОТИТЕ ВЫ послушать старинных рассказов о чудесных подвигах славных витязей, то надо вам помолчать, и я расскажу вам о великом походе и о том, как потом бернский витязь защитил свою землю от короля Эрменриха. Король этот задумал силою присвоить себе римские земли: Падую, Гарду, Берн, — всем этим хотел он владеть один. Потому-то и поступил он так, как сказано. Королю Дитриху причинил он большое горе: грабежом и пожаром опустошил он его землю. Король римского царства, поверьте мне, после того набега[18] всего лишь год один прожил еще в земле гуннов. Воины его, оставшиеся там, разделяли с ним его горе.

До того времени, как я слышал, с уст его никогда еще не срывалось ни одно дружелюбное слово об Эрменрихе. С огорчением видела щедрая, знатная Гельха, что король Дитрих не переставал проливать горькие, обильные слезы.

— Очень хотелось бы мне знать, о чем это так глубоко скорбит король Дитрих, — говорила щедрая Гельха, — быть может, я могла бы утешить его в его скорби.

Позвала она к себе маркграфа Рюдигера и попросила его сходить к Дитриху и узнать, не обидел ли его кто-нибудь в гуннской земле.

— Все еще оплакиваю я моих витязей, которых потерял я в битве, — отвечал Дитрих на расспросы Рюдигера, — теперь же еще вдвойне печалит меня то, что Эрменрих опять опустошил мои земли, и я не мог помешать ему в этом.

— Если об этом только скорбишь ты, — отвечал ему Рюдигер, — то утешься: Этцель решил весною снарядить для тебя новое войско.

Так желал король Этцель, и многие славные витязи обещали участвовать в походе. Но королева напомнила, что до похода Дитриху следовало еще обвенчаться с ее племянницей. Бернский витязь готов был охотно исполнить ее желание, а потому, не медля более, отпраздновали свадьбу.

В ту же ночь приснился Гельхе зловещий сон: приснилось ей, что свирепый дракон прилетел к ней в комнату, схватил обоих ее сыновей и растерзал их. От ужаса она проснулась.

Через несколько недель после свадьбы войско было готово к выступлению. Тогда сыновья Этцеля, Орт и Тарф, пошли к своему отцу и стали просить его позволить им принять участие в походе, хотя бы и не участвуя в битвах: для этого, знали они, — они были еще слишком молоды. И Этцель, и Гельха не соглашались на это, но сыновья просили неотступно, а Дитрих поклялся, что сам будет порукою за жизнь молодых князей, и король гуннов наконец не устоял и согласился, тем более, что и сам Дитрих намеревался в первый раз взять с собою в поход младшего своего брата, Дитгера.

Когда войско перевалило через горы, Дитрих узнал, что враг его расположился у Равенны; войско направилось туда, но на пути у них была Падуя, занятая воинами Эрменриха. Тут произошла коротенькая стычка, и войско продолжало свой путь на Берн. Получив известие, что сильное вражеское войско стояло недалеко от этого города, Дитлейб посоветовал оставить позади трех молодых князей, а Рюдигер предложил поручить их престарелому Эльзану. Так и сделали, и Эльзан дал Дитриху торжественную клятву никогда не выпускать юношей из-под своего надзора.

Итак, Дитрих спокойно пошел дальше на Равенну. Но едва успел он отойти со своим войском, как молодые князья начали приставать к Эльзану с неотступными просьбами позволить им выехать хоть немного за город: в городе, казалось им, было так пустынно и скучно.

— Ну, досталось бы мне, если бы узнал о том король мой, Дитрих, — отвечал старик, — и если бы с вами даже не приключилось ничего худого, так и то он был бы страшно разгневан. Я знаю его хорошо, и знаю, что значит его гнев. Одним словом, этого не будет.

— Полно, дорогой Эльзан, — заговорили они все, как в один голос, — ведь мы же вовсе не собираемся догонять войско, а хотим только посмотреть окрестности. Что же касается до Дитриха, то мы беремся сами уладить с ним это дело; да и кто расскажет ему об этом?

Старик только покачивал своей седой головой; но молодежь настойчива и неотступна: молодые князья так долго упрашивали его, что он наконец согласился, но решил и сам ехать вместе с ними.

Три юных товарища стремительно бросились к воротам, и не успел старик расправить хорошенько своих членов, как три королевича были уже за городом. Эльзан, выехав вслед за ними из городских ворот, сразу же потерял их из виду; стал он их громко звать, но никто не отвечал на его голос; как безумный принялся он скакать во все стороны, но тщетно: густой туман спускался на поля и закрывал всю окрестность. Эльзан не знал, что делать и где искать ему своих питомцев: он не мог себе и представить, куда они делись.