Наследница

– Да тебя и ждем. Есть до тебя одному человеку дело, – ответил мне сразу напрягшийся Митька.

– Кто он?

– Погодь малость и узнаешь, – глумливо усмехнулся Митька.

– А сам что? – я сжал кулаки и сделал шаг вперед.

Ухмылка с лица хулигана мгновенно слетела. Отступив на пару шагов, он невольно бросил быстрый взгляд в сторону, куда ушел его приятель. Второй парень тоже отступил, не выказывая желания лезть в драку. Пришла моя очередь усмехаться.

– Чего ты, Митька? Струсил, что ли?

– Не, не струсил. И чего мне бояться?

– Меня, например.

– Кто ты такой, чтобы тебя бояться? – начал хорохориться Митька, при этом постоянно поглядывая в ту сторону, куда скрылся его приятель. Второй парень, так и не открывший рта, стоял, бросая на меня опасливые взгляды.

– А где твой приятель Федька? Он мне сразу понравился. Чего его нет?

– У него дела. А вот и они идут! – вдруг обрадовался Митька. – Они с тобой ужо поговорят!

Повернув голову, я бросил взгляд на подходивших двух парней, которых привел с собой приятель Митьки. Вернее сказать, шли они сами, а Митькин приятель держался сзади, словно пес, идущий за хозяином. Стоило мне их увидеть, как я усмехнулся про себя. Это были воры, молодые, чуть постарше меня. Слишком много времени мне пришлось с ними провести, чтобы не понять, кто перед тобой. Оба были одеты по последней воровской моде: пиджаки в крупную клетку, белые сорочки, тщательно отглаженные «шкары», заправленные в сверкающие «прохоря». На голове кепки-восьмиклинки. У одного из них, постарше, было худое, костистое лицо, а во рту блестела золотая фикса, сам тоже худой, но жилистый. В глазах – угроза. Второй уголовник был на полголовы меньше своего подельника, но зато в плечах шире и массивнее, явно обладал большой физической силой. Этот смотрел на меня с ленцой и равнодушием. Я для него был сейчас вроде мухи, надо – прихлопнем. Теперь стало понятно, что за подкрепление ожидал Митька, но при этом не понимал, почему воры решили помочь мелкому хулиганью. Быстро прокрутив в голове варианты, остановился на том, что Митька с приятелями вполне могли быть их наводчиками.

– Этот фраер, что ли? – небрежно кивнул в мою сторону головой «фиксатый» вор.

– Этот, Миша, этот, – угодливо закивал Митька. – Он, падла…

– Пасть закрой, фуцын позорный! – неожиданно прикрикнул я на него, затем поздоровался с вора-ми. – Здорово, пацаны.

Если местный хулиган растерялся, глядя на воров, то те, до этого видевшие во мне наглого фраера, которого надо проучить, сразу напряглись, стоило им меня услышать.

– Залетный? Какой масти? – спросил меня вор с фиксой, внимательно разглядывая меня.

– Давай не здесь, не фиг лишним уши греть.

Урки переглянулись, после чего «фикса», так я его обозначил для себя, сказал:

– Пошли, пройдемся.

На Митьку без смеха нельзя было смотреть, настолько забавно выглядело его с отвисшей челюстью обиженно-растерянное лицо. Не лучше выглядели его подельники, провожая нас растерянными взглядами. Отойдя на некоторое расстояние, я начал разговор:

– Я не местный, только на днях приехал из Красноярска. Меня там как Старовера знают. Сидел, но воровской закон не принимал, поэтому сам по себе.

– Полукровка. Понятно, – наконец открыл рот подельник «фиксы». – Статья?

– Шел по политике. Обратник. Полтора года отсидел и пошел на рывок.

Урки понятливо закивали головами, дескать, теперь понимают, почему так получилось: сидел, но воровской закон не принял.

– Кого знаешь?

Минут пять у нас был оживленный разговор, я сыпал кличками и фамилиями, а меня тут же переспрашивали и уточняли детали. Эта была своеобразная проверка на знание воровского языка и блатного мира. Судя по всему, урок мои ответы на вопросы вполне удовлетворили. Своим, конечно, не признали, но в то, что я сидел, а затем бежал, поверили.

– Чего в Москву подался? – поинтересовался «фикса». – Решил захериться или по делу приехал?

– Вы что, пацаны, не слыхали, каких дел жиганы в Красноярске наворотили? Дело крупное провернули, государственную казну взяли.

– Как не слыхать, конечно, слыхали. И что?

– А то, что они, кроме того, что кассу богатую взяли, воров местных под нож пустили. Точно не скажу, но слышал, что Ножа с подельниками заманили на хату и застрелили, а Резаному горло финкой перехватили. Оба вора были царской закваски. После этого все и началось. В городе, где ни ступи, то военный патруль, то уголовка, а к ним еще комиссары из Москвы приехали да ищеек столичных с собой привезли. Так там, что ни ночь, шли облавы. Малины, шалманы и бордели мелким гребнем прочесывать стали, а я к тому же в розыске, прихватят ненароком, мне это надо? Меня там ничего не держало, взял свои вещички в охапку, на поезд и сюда.

Воры в который раз переглянулись. Судя по их лицам, то, что я им рассказал, стало для них новостью.

– Складно говоришь. А чего к нам подался? Или у тебя тут дело есть? – поинтересовался плечистый вор.