Наследница

Но в отношении Бирона Юзеф ошибся. Вскоре Элен доставили письмо от его светлости Карла Эрнста Бирона, в котором он благодарил госпожу Соколинскую за оказанную помощь. Письмо было составлено учтиво, но так туманно, что понять из него, какого рода помощь имелась в виду, было невозможно. К письму прилагалась посылка, в которой оказались две драгоценные вещи: великолепная золотая брошь в форме цветка с крупным бриллиантом и кинжал в роскошных ножнах. Подарки сопровождала записка, в которой выражалась надежда на то, что госпожа Соколинская найдёт возможность передать кинжал молодому человеку, посетившему Бирона как-то раз ночной порой.

— Ну, вот и ещё деньги, — улыбнулась Элен, рассматривая присланные вещи.

— Ты собираешься их продать?

— Конечно. Я предпочла бы получить благодарность деньгами, но раз так… придётся превратить в деньги вещи.

— Зачем? Их всё равно не хватит, чтобы заплатить за дом.

— И всё же так будет правильней. Пока мы в Санкт-Петербурге, нужно продать их, здесь это проще и выгодней. А в поездке лучше иметь с собой деньги, чем вещи.

Юзеф в ответ только пожал плечами.

Через пару дней Элен пригласила Юзефа в гостиную. Там уже были трое. Одного из них Юзеф знал, это был хозяин дома. Двое других оказались другом хозяина и стряпчим. Элен представила Юзефа, пояснив, что он будет свидетелем сделки с её стороны. Условия удивили Юзефа. Он ожидал передачи хозяину всей суммы и немедленного перехода дома в собственность Элен. Вместо этого был заключён договор, по которому госпожа за половину стоимости становилась владелицей дома со всеми постройками и двором на пять лет. До истечения этого срока она обязалась выплатить остальную сумму, в противном случае она теряла права на дом без возвращения уже внесённой суммы.

Когда все ушли, Юзеф спросил:

— Можно поинтересоваться, как ты потом думаешь доказывать, что ты и есть хозяйка дома, хотя фамилия у тебя другая? Или ты теперь так и останешься Соколинской?

— А ты внимательно читал бумагу?

— Старался, но, ты же знаешь, я не силён в русском. Поговорить — ещё, куда ни шло, а читать…

— Но фамилию-то ты мог разобрать?

— Я… не очень-то к ней приглядывался, — смущённо ответил Юзеф, — больше пытался читать сам договор. А что? Неужели там твоя настоящая фамилия?

— Да.

— И ты не побоялась открыть, кто ты?

— Зачем? Дом куплен на имя Элен Кречетовой, а кто будет вносить деньги — какая разница? Первую часть суммы заплатила госпожа Соколинская от имени госпожи Кречетовой, а вторую часть может внести и сама Кречетова. Разве не так?

— Что ж, теперь ты успокоилась? Сделала всё, что считала нужным, как всегда, ни у кого не спрашивая?

— Почти, — улыбнулась в ответ Элен. — Теперь нужно оформить дарственную.

— На кого? — вытаращил глаза Юзеф. — Ты только что купила этот дом, и уже собираешься от него избавиться?

— Ну, не от всего, а только от флигеля. Думаю, ты не станешь возражать. Его и так уже окрестили «докторским».

— Ты даришь флигель Ивану?

— Ага. В качестве свадебного подарка. Это будет что-то вроде приданого Маши.

— Не пожалеешь?

— Никогда. Мы многим обязаны этому доктору.

— Особенно я.

— Да. Но и я — не меньше, — почти неслышно ответила Элен, отвернувшись.

Вскоре Иван и Маша обвенчались. Свадьба была тихая, за столом, кроме жениха с невестой сидели только Юзеф, Элен и Штефан, которого Маша выбрала в посажёные отцы. Он чувствовал себя очень неуютно, сидя за одним столом с господами, хотя и Элен и Юзеф были здесь тоже просто гостями, поскольку стол был накрыт в «докторском» флигеле.

Когда Элен объявила, что флигель отныне переходит в собственность молодых супругов, они онемели. Потом доктор попытался отказаться, говоря, что не может принять такой дорогой подарок. Но Элен, не слушая его бормотанья, сказала:

— А я вас не спрашиваю, господин Кузнецов, что вы можете, а чего не можете. Это не подарок, а приданое Марии. До сегодняшнего дня она носила мою фамилию, а значит, не может быть бесприданницей. Считайте, что просто выгодно женились. К счастью, не всегда выгодные браки заключаются без любви. Иногда это совпадает. Я уверена, что ваш случай — как раз такой! Кроме того, чтобы окончательно успокоить вас, господин доктор, я скажу, что учла и собственную выгоду. Жить в этом доме мне придётся редко и недолго, только тогда, когда мне захочется посетить Санкт-Петербург. Поэтому, необходимо будет нанимать сторожа. Но если во флигеле будет жизнь, то и сторож не понадобится. Вы с Машей, я думаю, не откажитесь иногда поглядывать, всё ли в порядке в доме. Конюшней и остальными постройками можете пользоваться. Пару лошадей и лёгкую коляску я оставлю здесь, они мне в дороге не нужны. Они тоже поступают в ваше распоряжение. Найти помощника, который взял бы на себя заботу о лошадях, вы, думаю, сможете без труда. И это для меня будет удобно тоже: приезжая, я смогу рассчитывать на то, что есть, кому заботиться о моих лошадях. Теперь вы принимаете мой свадебный подарок?

— Принимаю, — улыбнулся Иван.

Забродов