Наследница дракона

— В пророчестве драконов нет никаких веков, — объяснил Кайран, — но в обличье дракона легко почувствовать Предсказанную пророчеством. Видимо, один из драконов просто пролетал мимо и решил воспользоваться случаем. Дети дракона с малолетства готовятся ко встрече с Предсказанной. Неважно, в каком веке окажется Фелисити, ее в любом веке учует дитя дракона. Они не собирались причинять ей боль. Им нужно было только поговорить.

— Зачем? — сердился Ли.

Кайран глубоко вздохнул и поднял на кузена умоляющий взгляд.

— Ли, Оберон нас ненавидит. Он уничтожает любого дракона, который попадает к нему в руки. Он и меня казнил бы, не колеблясь, если бы узнал правду. Но мы же не виноваты. Мы не выбирали своей сущности. У нас это в крови. Я бы дорого дал, чтобы не быть драконом. Ведь это тяжкое бремя и тайна на всю жизнь. Даже мой отец об этом не знает. Драконий ген достался мне, очевидно, от матери. Если бы Оберон узнал об этом, он и ее бы казнил.

— Твоя мать была ирландской принцессой. Ты полагаешь, твой отец Энгус ничего не знал?

— Не знал, точно не знал. Но у Фелисити тоже есть что-то вроде этого драконьего гена. Только она пока превращаться не может.

Ли воззрился на меня.

Я слабо замотала головой. Не превращаюсь и не собираюсь превращаться!

Оба эльфа поглядели на меня.

— Это правда, — вдруг согласился Ли, — ты… другая.

И кузены как будто успокоились.

Я вдруг поняла, что смертельно устала.

— Устала, — Ли присел рядом со мной на землю, — неудивительно, отважная ты наша. Остаемся ночевать здесь. В лагерь аутсайдеров вернемся завтра.

Кайран хоть и не сразу, но согласился. И, устроившись между двух братьев, я уснула.

МЕЛКИЕ ПАКОСТИ ПРИНЦА ДЖОНА

Наутро Кайран исчез. Ли успокоил меня, объяснив, что братья всю ночь проговорили, и Ли обещал держать в тайне драконью натуру Кайрана. И решено было, что Кайран снова устроится учителем в Хортон-Колледж.

Плечо почти не болело. В лагерь мы возвращались молча. Каждому было о чем подумать. Что творилось в голове у Ли, лучше не знать. Для него весь мир перевернулся.

Но ведь драконы — это необязательно зло. И его кузен — тому пример. Зато среди эльфов завелся кто-то недобрый и мутит воду. А пророчество и так звучит непонятно, черт его разберет. Меня втянули в эту историю, не спрашивая. Меня, постороннюю и чужую, ту, которая нарушает все древние законы их мира. А сейчас и эльфы, и драконы ищут одно и то же: регалии Пана.

И причины у них одни и те же, и цели одинаковые — одержать верх над противоположной стороной. Только вот эльфы охотно истребили бы всех драконов без остатка, между тем как драконы просто пытаются выжить. А я лишь добавила обеим сторонам загадок и вопросов. Эльфам я была предсказана как спасительница и драконам — тоже, если не перейду на сторону эльфов. И никто не знает, где правда.

Внезапно Ли стащил меня с тропинки в кусты и зажал мне рот рукой. Впереди стоял человек в доспехах. И говорил с… Джоном, рыжим Джоном из лагеря. Ли прислушался. С его эльфийским слухом он мог уловить, пожалуй, каждое слово. Джон и рыцарь простились, и каждый пошел своей дорогой.

— Может быть, ты и права насчет теории о спасении короля Ричарда.

Как это?

— Ричард Львиное Сердце томится в плену в Австрии, — объяснил Ли.

— Но мы-то в Англии, — возразила я, — что же нам теперь, тащиться через всю Европу в Австрию?

— Да нет, мы уже на месте. Принц Джон хочет, чтобы лесные разбойники украли деньги, собранные для выкупа Ричарда из плена. Тот рыцарь — это сын герцога Глостера. Герцог Глостер — тесть принца Джона. Старик на все готов, чтобы его зять стал королем Англии. Если выкуп украдут, Ричард останется в плену, тогда Джон будет править дальше. И однажды, весьма вероятно, взойдет на трон.

— Но принц Джон и так станет королем. Эту историю я хорошо знаю.

— Но принц-то не знает. Ему ждать еще шесть лет. До тех пор Ричард обязательно должен вернуться. Англия еще не готова к революции.

Революция?

— Да. Принц Джон собирается править железной рукой и настроит против себя аристократию. Его нельзя допускать до трона и короны. Сейчас еще слишком много рыцарей не вернулись из Крестовых походов, некому оказать принцу сопротивление. Через шесть лет все изменится.

Ох, как много информации сразу!

— Значит, мы просто-напросто должны предотвратить кражу выкупа лесными изгоями, так?

— Именно, — кивнул Ли, — мать Ричарда, королева Элеонора Аквитанская,[5] наскребла эти деньги на выкуп сына. Угадай, где проедет обоз с сундуком денег?

Понятно где. Герцог Глостер уже договорился об этом с рыжим Джоном.

— И как мы предотвратим нападение?

— Поздравляю, Фей, — Ли сверкнул глазами, — с этого момента мы покидаем общество изгоев и превращаемся в английских аристократов. Тебе полагаются настоящие дамские сапоги, какие носят дворянки. И твои любимые штаны с начесом.

ПЕЩЕРЫ НОТТИНГЕМА