Наследница Драконов

И ринулся дальше.

В одном из поворотов он ногой распахнул массивные двери, и мы оказались в зале, похожем на пещеру. Удивительно, но в ней было светло. По центру расположилась чаша бассейна. Стены слабо мерцали фиолетовым оттенком в свете небольших, но многочисленных светильников. В нишах высились стопки белоснежных махровых полотенец. Сводчатый потолок и солидные размеры купального резервуара намекали, что это место вполне могло бы вместить и обратившегося дракона. Вода чуть бурлила, легкий влажный жар витал в воздухе.

За нами залетела служанка с подносом, промчалась мимо, чтобы разместить принесенное на небольшом столике.

— В подвал никого не пускать, — распорядился Гэб. — И приготовьте моей невесте спальню, она устала и должна отдохнуть.

Девушка кивнула, мазнула по мне горящим от любопытства взглядом, даже на мгновение посмотрела вниз, но фигу — там болталась моя сумка.

— Раздеваемся, — скомандовал оборотень после ее ухода. Голос его звучал ниже обычного, неожиданно хрипловато.

— У меня купальника нет, — опасливо заметила я, с жадностью разглядывая голубоватую, покрытую всплывающими пузырьками воду.

- У меня тоже, — заметил оборотень. — Мы обручены, но, если стесняешься — здесь слабый свет и вода не прозрачная, в конце концов, можешь оставаться в белье. Но искупаться нужно обязательно. Эта место целебное и в свое время стало одним из решающих аргументов по приобретению Гнезда.

Он опустил меня на топчан рядом с бассейном, и вблизи я увидела, как мягко, но не идеально ровно закруглялся его край. Оу, естественная полость? Не похоже было на результат работы обычных человеческих инженеров.

Кеды скидывались с трудом, я обнаружила, что до сих пор красуюсь с коготками, поблескивающими металлом. А это не способствовало легкому развязыванию шнурков. И пока я с изумлением рассматривала новый маникюр, Гэб снял с меня обувь вместе с носками.

— Елки, — сказала я, пряча ноги под топчан. И ойкнула, когда на мне ловко дорвали до конца и так висевшую лохмотьями рубашку.

— Привстань, сниму брюки, — сообщил Гэб.

— Могу и сама, — я облизнула вдруг пересохшие губы.

Но меня вздернули на ноги и быстро стащили последний оплот верхней одежды. Причем показалось, что губы присевшего Гэба невесомо скользнули по животу, по кромке чувствительного шрама. Даже не только губы, возможно, он меня лизнул.

Метка зачесалась почти агрессивно, быстро переключив на себя все мое внимание. Я потрогала пальцами, пытаясь понять, не открылась ли ранка. Но ни вздутости, ни даже царапины не обнаружила.

— Что там? — глухо спросил Гэб, одним движением скидывая сумку.

Крепко подхватив меня под спину и колени, он выпрямился со мной на руках, сделал пару шагов и стал спускаться по ступеням, высеченным рядом с естественным краем. Ух. Намного теплее, чем я ожидала. Похоже на присоединенный к бассейну минеральный источник.

— С утра шея ноет, — пожаловалась я, все еще ощупывая место на сгибе. — Разве регенерация не должна убирать эти ощущения?

— Не знаю, — Гэб присел у ближайшего пологого бортика и откинулся на него спиной. Я оказалась на коленях, не так уютно, конечно, как на волчьем загривке, но тоже ничего. По крайней мере, слезать совсем не хотелось. — Для меня это тоже первый раз, как и для тебя. Давай посмотрю.

Он перекинул на другую сторону повлажневшие волосы и некоторое время молчал. И дальше уже ошибиться было невозможно. Горячий язык лизнул меня прямо в гудящую, ноющую метку.

Мамочки… тысячи крошечных огоньков отправились в путь, зажигая бегущие колкие дорожки вниз по рукам и ногам. Мягкое, почти невесомое длящееся и длящееся скольжение… Ррр… прекрасное.

Гэбриэл сделал глубокий вдох и выдох, пуская воздушную рябь по самой поверхности кожи. Небольшой перерыв, ровно на два ускоренных удара быстро забившегося сердца. И снова касание гладкого нежного языка.

О-о. Длинные, невообразимо приятные секунды счастья, когда саднящая боль переходит в тонкое, томительное удовольствие, соединяя все мое тело сетью чувствительных точек.

Я героически молчала и не двигалась, чтобы не дай бог, не сбить Гэбу прицел. Кажется, даже забыла дышать.

— Немного… легче? — спросил сорвано-хриплый голос.

Да он издевается! Я завозилась, еще больше наклоняя голову, требуя повторения лечения или как у них там это называется.

— Сейчас помою тебя и помассирую, чтобы мышцы расслабились, — сообщил он. — Ты немного перенапряжена.

Я попыталась успокоиться, скрыть внезапную протестующую дрожь. Ладно, прощу на первый раз. Похоже Гэбриэл сам не очень понимает, что делает и что я в итоге испытываю. Да и самой мне трудно описать кипящий котел одновременного облегчения от прекращения зуда и при этом нарастающих волн тихого блаженства. Но я не буду кричать и требовать продолжить, все же не капризный ребенок, да и вдруг метку нельзя часто трогать… Но почему она стала еще чувствительней?