Наследница древней магии

До отведенной ему комнаты мы его проводили. Чинно и в молчании. Распрощались с поклонами, и, когда за его величеством закрылась дверь, я с облегчением выдохнула. Присутствие этого человека с его сардоническими усмешками и словами подавляло, я не знала, чего от него ожидать, и нервничала с каждой минутой все сильнее. Но, когда мы с Домиником остались наедине в погруженном в полумрак коридоре, легче мне, увы, не стало.

– Как себя чувствует леди Глау? – спросила я. Не то чтобы меня так уж сильно волновало здоровье этой женщины. Просто хотелось нарушить молчание, сказать хоть что-нибудь, чтобы разбить тонкий лед тишины.

– Вам в самом деле это интересно? – отозвался мужчина.

– Не слишком, – честно призналась я.

– С леди Глау все в порядке. Чересчур удивилась, вот и все. Для нее то, что произошло в столовой, оказалось неожиданностью.

– А уж какой неожиданностью это стало для меня! Вы просто не представляете! Вот только я в отличие от нее не потеряла сознание! А иначе кто знает, что случилось бы дальше? Вдруг я бы очнулась уже матерью ваших детей!

– Однако, – хмыкнул этот невозможный человек. – А вы умеете говорить колкости, миз. И показывать зубки.

– Уже не миз – вашей милостью, между прочим, – парировала я. – Вы хоть понимаете, в какое положение меня поставили? Что я завтра скажу девочкам? Как объясню им нашу скоропалительную женитьбу? И кроме того…

– Что? – приподнял бровь маг.

– Кроме того, у меня есть поклонник, вот что! – вспомнила я о посылке от Клауса Майера. – К вашему сведению, очень приятный во всех отношениях молодой человек! – приписала я соседу все возможные достоинства, дабы посильнее уязвить собеседника. – И он меня не обманывает, так-то!

– И ваш такой замечательный поклонник готов взять в жены бесприданницу? – Что за твердолобый истукан! Ничем его не проймешь!

– Он… Об этом мы пока не говорили! Рано еще!

– В таком случае, думаю, этот человек только обрадуется, когда вы станете весьма обеспеченной дамой.

– Разведенной!

– В Элхорне развод не считается чем-то из ряда вон. Может быть, в некоторых вещах мы чересчур привержены старым традициям, но в то же время довольно-таки практичны. К тому же мужчина после развода обязан позаботиться о благополучии бывшей супруги, так что внакладе вы не останетесь и как моя жена, и как та, кто помог мне решить проблему с опекунством.

– Как благородно! – всплеснула руками я. – А меня вы спросили? Я дала согласие только на фиктивную помолвку с человеком, которому доверяла, а не на… вот это все!

– Значит, сейчас вы мне не доверяете?

– Разумеется, нет! Неизвестно, что еще вы можете выкинуть… Почему вы смеетесь? – опешила я.

– Хорошо, миз… моя леди… Минна… Я же могу называть вас просто по имени? Мы ведь как-никак женаты. Так вот, Минна… Я верну ваше… твое доверие.

– Очень сомневаюсь! – прекратила разговор я, чтобы в запале не наговорить лишнего, и зашагала вперед. Поздно уже. А мне завтра рано вставать – по режиму.

До моей спальни лорд меня все-таки проводил. Хотя шел позади, больше не приближаясь. Дверь я закрыла практически перед его носом, заперла на задвижку и едва поборола соблазн еще и ножку стула в дверную ручку продеть, для надежности. В каком-то романе прочла о таком способе. Но все же не стала.

Я начала стягивать платье, которое стесняло движения, и наткнулась взглядом на оставленную мною на прикроватном столике коробку конфет.

Глава 42

Коробка выглядела очень соблазнительно. Круглая, жестяная, с разноцветными рисунками и затейливыми узорами, которые я когда-то в детстве очень любила рассматривать, водя по ним кончиками пальцев. Тогда мне такие сладости дарил папа…

Я не очень хорошо его помнила – он довольно рано ушел из жизни, и с каждым годом воспоминания о нем тускнели, все больше и больше стираясь из памяти. Остался только портрет высокого рыжеволосого мужчины и матушкины рассказы. Но такие конфеты – шоколадные, с ароматной начинкой из миндаля и лесного ореха – я любила по-прежнему, хотя того, кто приносил их для меня, уже не было в живых и теперь я покупала их сама или получала в подарок от дяди. Вот только матушка ворчала. Говорила, что сладкое портит фигуру.

Любопытно все же, как господин Майер смог так хорошо угадать мои предпочтения?..

Увы, сейчас я была не в том настроении, чтобы лакомиться шоколадом, так что убрала коробку и принялась готовиться ко сну. Проворочавшись некоторое время в мягкой постели, так и не смогла сомкнуть глаз, а потому встала и зажгла свечу. В ее свете устроилась у окна, за которым еще не появился первый проблеск утренней зари, и глубоко задумалась над тем, в какой ситуации ненароком оказалась минувшим вечером.