Наследница. Графиня Гизела

— Милейший господин адвокат! Задача вашего призвания — обелять худые поступки и находить ангельскую невинность в том, что общество уже давно осудило, — с этой точки зрения ваша защита понятна, — сказала советница. — Но мой отец знал ее. Она была упрямица, она довела до смерти своего отца. А насколько ей была безразлична собственная репутация, доказывает ее скандальное пребывание в Лейпциге. Что же касается ее ума, то она впала в ужаснейшее заблуждение — она была богоотступницей!

Фелисита вскочила со своего места и вошла в гостиную. Протянув повелительно руку стояла она у двери, красивая и негодующая, как ангел мщения.

— Богоотступницей она никогда не была! — решительно сказала молодая девушка. — Ее убеждения коренились не в букве закона, а в природе вещей, в ее собственном существовании, в небесном даре мышления, в самостоятельном творчестве бессмертной души. Противоречие между Библией и естественными науками ее никогда не смущало. Она никогда не ходила в церковь, как тысячи других, молиться Богу в изящной шляпе и шелковом платье, но когда раздавался колокольный звон, она смиренно становилась на молитву, и я сомневаюсь, чтобы Всевышнему была приятнее молитва тех, кто постоянно призывает Его имя и этими же самыми губами распинает на кресте имя ближнего!

Молодой Франк невольно поднялся и смотрел, не веря глазам, на отважную девушку.

— Вы знали эту загадочную женщину? — спросил он, когда Фелисита замолчала.

— Я бывала у нее ежедневно.

— Премилая новость! — сказала советница. — В таком случае вы, наверное, знаете какую-нибудь пикантную историю из прошлого вашей достойной уважения знакомой? — сказала она умышленно небрежным тоном.

— Старая дама никогда не говорила мне о своем прошлом, — спокойно возразила Фелисита. Она знала, что вызвала своим поведением ужасную бурю, и должна была быть спокойной и осторожной.

— Жаль! — сказала молодая вдова, иронически покачав головой. — Я вообще удивляюсь вашему артистическому таланту, Каролина, вы прекрасно умели скрывать ваши таинственные свидания… Дорогой Иоганн, ты и теперь еще раскаиваешься в том, что неправильно истолковал ее характер?

Профессор удивленно остановился, когда молодая девушка появилась на пороге. Ее защитительная речь была сурова, и можно было только удивляться, как у нее всегда находились в нужный момент такие ясные, убедительные слова. Последний язвительный вопрос советницы остался без ответа. Профессор не сводил с Фелиситы глаз. Он улыбнулся, когда она, несмотря на все свое самообладание, вздрогнула от колкостей молодой вдовы.

— Это, собственно, и было вашей тайной? — спросил он молодую девушку.

— Да, — ответила она. Ее серьезные глаза блеснули — при звуке его голоса она почувствовала, что в неминуемой битве будет стоять не одна.

— Вы хотели жить вместе с тетей — это и было счастье, на которое вы надеялись? — спрашивал он.

— Да!

Если бы советница не была так живо занята «обличенною лицемеркой», она бы испугалась: в глазах профессора сверкнул луч любви, осветивший его серьезное лицо.

Вопросы и ответы чередовались с быстротой молнии, не давая времени опомниться госпоже Гельвиг.

— Это очень интересное открытие! — воскликнул адвокат, быстро приближаясь к Фелисите. — Не думайте, что я хочу проникнуть в предполагаемые тайны покойной, но, может быть, вы имеете возможность дать мне указания относительно отсутствия некоторых вещей, указанных в завещании.

Боже, ее хотели допрашивать о серебре! Она почувствовала, что бледнеет, и смущенно опустила глаза. В этот момент она бесспорно выглядела виноватой.

— Как страстный любитель музыки и собиратель автографов, я со дня вскрытия завещания нахожусь в непрестанном волнении, — продолжал адвокат после минутного колебания, вызванного внезапной переменой в лице молодой девушки. — В завещании упоминается собрание автографов знаменитых композиторов, но мы напрасно ищем его. Многие утверждают, что покойная была не в своем уме, и считают эту часть ее завещания фантазией. Может быть, вы видели у старой дамы это собрание?

— Да, — ответила Фелисита, вздыхая свободно. — И знала каждый его лист.

— Это собрание было велико?

— В нем были автографы всех композиторов прошлого столетия.

— В завещании упоминается опера Баха, хотя я считаю это указание ошибкой. Не вспомните ли вы название этого произведения?

— Помню. Это была оперетка. Бах сочинил ее для города X., и ее ставили в старой ратуше. Она называлась «Мудрость властей при устройстве пивоварения».

— Не может быть! — воскликнул адвокат. — Это сочинение, бывшее мифом для музыкального мира, существовало на самом деле!

— Партитура была собственноручно писана Бахом, — продолжала Фелисита. — Он подарил ее Готгельфу Гиршпрунгу и она по наследству перешла в руки покойной.

— Какие драгоценные открытия! Заклинаю вас, скажите, где находится это собрание?

Фелисита встретилась здесь с препятствием. Возмущенная тем, что сомневались в светлом уме тети Кордулы, она употребила все усилия, чтобы опровергнуть клевету. Но она не подумала, к каким последствиям приведет ее горячая защита.