Наследница Нави

Тварь! Мразь! Ничтожество белобрысое! Разорву! Меня затопило папиной болью и аж трясло от гнева. Было даже страшно представить, что он с ней делал в эти недели, что аж папино кольцо почернело почти. Они всегда медитировали отдельно от нас, мама старательно вытягивала Андрея до нашего уровня, довытягивала на свою голову.

— Убью, — шипела я, качаясь в кресле.

— Я не думаю, что это будет правильный поступок, — зазвучал в моей голове голос жениха.

— А тебя никто и не просит думать, — зарычала я, — убирайся из моей головы, тебя эта ситуация не касается!

— Все, что касается тебя, теперь касается и меня, — спокойно ответил жених, — сбрось негатив, а то наговоришь лишнего.

Слезы градом бежали по щекам, я глубоко вздохнула и стала сматывать в клубок негатив, что взяла от отца, но бросать его нужно в сырую землю или сжигать в пламени свечи. Свечки в комнате не было, а земли и подавно.

— А ты ментальным огнем сожги, — посоветовал жених, — представь его, вы же уже проходили это упражнение с Ягиней. Посмотри на свои руки, представь в них огонь, ощути его жар, всмотрись в его яркое, стремительное пламя. Отдай всю свою ярость этому пламени.

Я постаралась, но в достаточной мере не получалось, пламя было слишком маленьким и вдруг резко взметнулось высоко к потолку и опоясало меня саму. Я испуганно дернулась, но рядом появился Еорган в своей человеческой оболочке и взял меня за руки.

— Не бойся огня, он не обжигает. Он очищает ауру и душу. И меня не бойся, привыкла ко мне, как к нагу, привыкай и к такому. Я не обижу тебя. Клянусь.

Он смотрел мне прямо в глаза — такой строгий, суровый, и я боялась даже вздохнуть лишний раз. Пламя прогорело и погасло само собой, а он все держал меня за руки и смотрел в глаза.

— Я не зачарую, не бойся. Мне уже слишком много лет, чтобы очароваться безропотной куклой, мне нравишься ты. Такой, какая есть. Я благодарен твоей матери, что она не позволила приехать мне раньше и зачаровать тебя. Все было бы куда проще, конечно, но и ужасно скучно и пресно.

Ага, инстинкт охотника проснулся, подумала я, передернув плечами. Завоевать непокорную. Подмять под себя, прости, Господи! Ну и что мне делать? Чем больше буду ершиться, тем больше интерес подогрею, а куклой и сама быть не хочу.

— Тебе понравился дом?

Еорган смотрел прямо в глаза, вынуждая и меня делать то же самое.

— Да, все довольно мило. Светло, просторно. Благодарю.

Я запнулась на фразе дважды и нервно сглотнула, почувствовав, что вся вспотела.

— Я постарался учесть все твои вкусы и потребности. Он рядом с родительским, скучать не придется. Сможешь в любое время их навещать.

— Да, благодарю, если честно, полегчало.

— Думала, я тебя под землей запру? — усмехнулся жених.

Я кивнула.

— Нет. И в мыслях не было, ты и наши дети будут жить под теплым, ласковым солнцем этого мира, — улыбнулся наг.

— Тебе понравились детские комнаты? — наг пытливо заглянул в мои глаза.

А я даже кивнуть от ужаса не могла.

— Не бойся, у них не будет ни хвоста, ни чешуи, но кровь их будет голубой в прямом смысле этого слова, как у нас. Не бледней так. Забеременеть ты сможешь не раньше чем через 7–8 лет после свадьбы. У тебя будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к семейной жизни. Насколько же было бы все проще, если бы твоя мать все тебе объяснила вовремя.

— Не смейте осуждать мою мать! — не выдержала я.

— Я не осуждаю, я констатирую факт, ты не знаешь ничего из того, что уже должна была давным-давно знать.

— Мне объясняли! К тому же свадьба еще через 6 лет только.

— Через 3 года. В год твоего двадцатилетия, в день осеннего равноденствия.

— Почему? — похолодела я.

— В этот день очень удачно сходятся звезды для заключения брака. Следующий такой удачный день будет только через 20 лет. Я прибуду к вам на следующие выходные, чтобы официально подтвердить сватовство и назвать тебя своей невестой.

— Я не думаю, что сейчас подходящее время для приема сватов.

— Все будет хорошо. Они помирятся за неделю. Я лично могу вступиться за твою мать перед Антом.

— Вы можете сделать так, чтобы Андрея в школе не было, и никто не спрашивал, где он?

— Бабушке сказать придется.

— Она не знала?

— Нет, конечно. Влюбился мальчик, не устоял, продал душу дьяволу.

— Как так? — я аж вздрогнула.

— Он влюбился в твою мать, снял печать Велеса, сдерживающую в нем сущность Скипера, чтобы иметь над ней власть.

— Как снял-то? — опешила я.

— Отец ваш общий ментальный помог.

— Зачем ему это?

— Скомпрометировать мать перед отцом, он сам хочет к ней вернуться.

— А вы откуда это знаете?

— У тебя был резкий всплеск негатива, когда ты их увидела, и я навел справки по ситуации быстренько.

— Где сейчас Андрей?

— У нас в безопасном месте, там, где никому не сможет навредить.

— Мне срочно нужно с дедом поговорить.

Я решительно выдернула свои руки из рук жениха, как ни странно, вполне себе теплых, даже горячих. Он послушно исчез, я кинула зов Велесу.

— Дед, как ты мог устроить к нам в школу это чудовище!

— Если ты об Андрее, он абсолютно безопасен. Я слежу, — отозвался дед.

— Хреново следишь! Снял он твою печать и подтерся ею!

— Как так? Нет у него столько сил еще.