Наследница Ордена

— А тебе не хватает помощников? Разве ты не получил записку с важным посланием? Разве не удивил весь Совет появлением на тайном заседании?

Верно, заседание Совета с темой на повестке дня «Нашествие монстров хаоса в саду Ордена». Не один я их удивил, случившийся прорыв — тоже. Неужели конец близок?

— Кто же мне так бескорыстно помогает? — Я думал, обошлось без адептов хаоса.

— Не пытайся это выяснить, ты погубишь и его, и себя.

— Приближённый генерала?

— Скоро узнаешь. В его лице у тебя сильный союзник. С некоторых пор у него испортились отношения с известным тебе охотником. И он поможет от него избавиться, если ты спешишь. А если нет… В конце концов все охотники умирают. Умение останавливать время одно из самых опасных. Однажды время остановится уже для него…

Возвращаясь к себе, я размышлял над сказанным. Адепты хаоса не те, кому стоит доверять, но можно дать им себя использовать и использовать их в ответ. Вопрос в другом — кто кого переиграет?

Остановившись перед зеркалом, провёл пальцем по кровоточащей брови. Что ж, Триллиан, посмотрим, что будет дальше. Ведь сочувствие — одно из величайших слабостей человеческой души. И оно тебе не чуждо.

Глава 19. В промежутке между смертью и сновидением

На сегодняшний день у меня выпал выходной, и я не знала, за что приняться, разрываясь между делами.

В гостиной Дарена в кресле не обнаружилось. А я думала, он будет сидеть возле меня неотлучно, но, пожалуй, у него тоже есть чем заняться. Знать бы, где он бродит. Вот бы заглянуть в его комнату и поискать медальон. Вдруг он спрятал его в укромном месте, например под подушкой… Сложнее, если носит с собой. Ещё сложнее, если сидит у себя в комнате. Вряд ли обрадуется, узнав о моих намерениях, но если будет отсутствовать, может и совсем ни о чём не узнать. Просить отдать добровольно нечего и думать. Наверняка посмеётся и посоветует не заниматься глупостями. А медальон мне так нужен, чтобы вернуть Нэйта. «Медальон и мальчишка связаны, не так ли?» — в этом Пандемония, без сомнения, прав.

В шкафчике взяла тетрадь и карандаш. Я обещала Гвен найти её убийцу. И для начала собиралась опросить людей в Ордене. Быть может, кто-нибудь что-то видел. Случившееся не могло остаться незамеченным. Главное, задать нужные вопросы.

Было и еще одно дело. И оно, пожалуй, являлось самым сложным. Пандемония пострадал из-за меня, но нужно ли извиняться? В конце концов, он сам вызвался в опекуны, просто вчера мне и вправду понадобилась его помощь. Моя ли вина, что он никак не найдёт с Дареном общий язык?

— Гвен?! — переспросил молодой охотник, встреченный в коридоре. — Кто такая Гвен?

— Служанка, которую на днях… — слова не шли с языка. — Которая на днях погибла. Разве вы не слышали?

— Слышали, — ответил его приятель. — Но как звать… Демон их разберёт! — расхохотался он и утащил своего друга дальше по коридору.

Я проводила их удивлённым взглядом. Похоже, охотники живут в другом мире. Их бесчувственность поражала, но Глэн мне всё разъяснил…

— Для них смерть столь же естественна, как дождь за окном, — шагнул он из-за угла. — Что ты делаешь? Хочешь, чтобы весь Орден узнал, что Гвендолин убили? Что глупая служанка не сама свернула себе шею, свалившись с лестницы? Думаешь, легко было прекратить слухи об её убийстве?

— Но как же…

— Расследованием и без тебя есть кому заняться. Расхаживая тут и задавая нелепые вопросы, ты рискуешь привлечь преступника. — Глаза цвета холодного безоблачного неба, казалось, глядят в самую душу. — Генерал приказал пресекать любые сплетни о Гвендолин, и я разделяю его точку зрения. Не надо болтать об убийстве на каждом шагу. Это тайна, понимаешь, тайна. Или тебе нельзя доверить даже такую малость?

— Но отец не сказал, что это тайна, — нашлась я.

— А разве не очевидно? — Глэн говорил со мной, как с глупым ребенком. — Иди в свою комнату и закрой на замок дверь, это будет самое разумное, что ты можешь сделать. — В его голосе чудилась насмешка, и моя кровь вскипела не хуже воды в чайнике, поставленном на огонь.

— Я не боюсь преступника, убившего Гвен!

— А следовало бы! — На сей раз насмешка была очевидной, обозначившись на его губах.

— Пусть только попробует напасть! — вскинула я подбородок, понимая, как это всё глупо.

— И что ты сделаешь? — Ловчий обвёл меня оценивающим взглядом, в котором сквозило пренебрежение. — Спросишь, зачем он её убил, чтобы записать ответ в тетрадку?

Я не нашлась, что сказать. И вправду, что я могу?

— Прекращай заниматься самодеятельностью и возвращайся к себе! — Он резко развернулся на каблуках и зашагал прочь.

Я прижала к груди тетрадь, в которой успела сделать несколько пометок. Демоны бы его побрали! Терпеть не могу! Что он о себе думает? Кем меня считает?

Направилась дальше, но остановилась. Дарен, помнится, тоже насмехался над тем, что я не могу за себя постоять. Но отец как-то сказал: «Берёшь в руки оружие, готовься, что им придётся кого-то убить». А я не была готова.

Внезапно тишину разорвал пронзительный крик.

Я бросилась узнать, в чём дело, но на полпути меня поймал за руку Глэн.