Наследница (СИ)

— Ну, тогда я объясню, — чувствуя, как гнев застилает глаза, Дима сжал кулаки, пытаясь хоть немного себя контролировать. — Я постоянно пытаюсь понять тебя, Слава. Ты бросаешь мою сестру, я молчу. Потому, что это ваши отношения, и ваше право. Вместо того, чтоб решить вопросы с Титовым быстро, ты начинаешь возиться с этой гребаной заложницей — я все так же, молча, соглашаюсь, потому, что это твой бизнес, твой риск и твои правила. Она становится твоей любовницей — я снова, как придурок молчу, потому, что не мое это собачье дело. Она сбегает от тебя — ты несешься следом, а я продолжаю придурком молчать. Ее папашку убивают, тебя практически сажают, и ты снова приказываешь молчать, чтоб не дай бог, не заподозрили ее. И что делаю я? Правильно, молчу! Ты ведешь какие-то дела, откровенно игнорируя мои вопросы — я, твою мать, молчу. Ты разносишь в драбадан телефон, только потому, что она не ответила на звонок, мутишь что-то со следователем, забрасываешь дела фирмы, а я продолжаю дружески молчать. И только… Только стоит попытаться заговорить, ты взрываешься, что это не мое дело. Ты мне не доверяешь, Самарский! Не доверяешь мне свое бесценное сокровище, которое стоит у меня уже вот тут — поперек горла.

Яр слушал его, молча, сохраняя спокойствие до последнего. Все, что он сказал — правда. Он, правда, отмахивался от Димы все это время, правда, делился с другом только крохами, но оправдываться за это не собирался потому, что Дима был прав во всем — он ему больше не доверял. В том, что касается Саши, он не доверял никому.

— А я должен был перед тобой отчитываться? Звонить перед сном, с рассказом, как прошел мой день? Хреново, Дима. Мои дни, в последнее время, проходят хреново!

— Ты должен мне доверять! Потому что я — твой друг! Ясно? И я уже сто раз говорил — сегодня, тебе сорвало крышу на этой, а завтра — сорвет на другой, но я останусь! Я останусь, не она!

— Ты бредишь, — не желая больше слушать, Яр развернулся, взял в руки телефон.

— Я?! Думаешь, я брежу? Да я впервые вижу все яснее ясного! Я не хочу идти на дно, Самарский, а если ты будешь продолжать в том же духе, то ты пойдешь, и утянешь за собой всех! И этого я не допущу! Так что включай мозги, Яр! Включай мозги и думай, кто важен для тебя по-настоящему, а кем придется пожертвовать!

Практически выплюнув последнюю фразу в спину другу, Дима вылетел из кабинета, вторично хлопнув дверью.

— Придурок, — ругнувшись, Самарский оглянулся. Полный придурок, рассуждающий, как ревнивая малолетка, давшая клятву верности на крови. Дима забыл одну важную вещь — им уже не пятнадцать, и проблемы чуть сменили калибр. Да и выбор, если ему придется такой делать, больше не будет в пользу друга.

* * *

— Что ты мнешься? Звони! — Алису, в их план, Саша посвятила, только в общих чертах, не вдаваясь в подробности, для нее — связаться с Шутовым нужно было затем, чтоб выяснить некоторые обстоятельства, без упоминания о том, что именно он скорей всего и является убийцей ее отца.

И именно поэтому, сейчас так сложно было объяснить подруге, почему она берет мобильный, и уже через секунду снова отбрасывает его, не в состоянии заставить набрать ненавистный номер.

Нужно было соглашаться на предложение Данилова, звонить при нем, но ей тогда почему-то показалось, что от этого будет только хуже, а пока хуже получалось так.

— Что я скажу?

Закатив глаза, Алиса наклонилась, подняла телефон, вложила в руку подруги.

— Добрый день, Аристарх, как вас там по батюшке, это Саша. Хотела спросить, а не знаете ли вы часом… А там уже как пойдет. Давай — звони!

Поколебавшись пару секунд, Саша сдалась, набирая злосчастный номер. Видимо, он держал телефон всегда рядом — и сегодня взял трубку уже после первого гудка.

— Сашенька, — голос привычно уже слащавый, приятный до тошноты.

— Здравствуйте, — пришлось приложить все усилия, чтоб «здравствуйте» не прозвучало как «сдохните», ведь именно второе слово крутилось на языке.

— Чем обязан, в столь ранний час? — на часах — пятнадцать минут двенадцатого, суббота, вряд ли рано, скорей всего, просто очередная неловкая попытка поддержать живость беседы.

— Я снова хотела извиниться, мне до сих пор неудобно, что я сама же вас выдернула, оторвала от дел, а потом так быстро сбежала, — мозг работал удивительно быстро, трезво, будто отрешившись от эмоций. Алиса одобрительно кивала, подруга явно не ожидала от нее такой хорошей игры. Да и сама Саша не ожидала, но думать о том, как у нее получилось — сейчас совсем не ко времени.

— Да что вы, Сашенька, какие извинения? Никаких проблем. Надеюсь, у нас будет еще возможность наверстать упущенное. Вы же помните о приглашении в консерваторию? Оно в силе! Как насчет завтра?

С одной стороны — это даже больше, чем она ожидала, сразу встреча — это ведь куда больше возможностей вызвать в нем доверие, но с другой стороны, она не готова еще к встрече с ним. Не будет готова никогда.

— Помню, конечно, помню. С удовольствием. Меня устроит завтра! — она выпалила предложение слишком быстро, удивив даже Алиску, по одной простой причине — чтоб меньше было времени передумать.