Наследство

– Вы его включали? Я – нет. Или, может быть, ты видишь здесь свечи? Я тоже нет. Ни окон, ни ламп, ни свечей, но – всё отлично видно. Как такое может быть?

Кора растерянно моргнула.

– В мире магии много магии. И тогда воздух светится сам по себе, без дополнительного источника освещения.

– Абсурд!

– Так опровергни мои слова. Покажи мне источник света.

Корина почувствовала, как на коже выступает холодный пот. Это было страшнее кошмара, потому что во сне какая-то часть тебя всегда осознает, что спишь, а тут она точно знала – происходящее реальность.

– Молчишь? Ты – не можешь.

– Меня чем-то опоили? Это, должно быть, какой-то наркотик!

– Нет, наркотики здесь не при чём, Кора. Всё то, что ты видишь перед собой, не галлюцинация. Это комната находится здесь давно, с постройки дома, но войти сюда могут только такие, как мы с тобой.

– Как же насчёт Коула? Он – тоже здесь.

– В нём сила ведьмаков не проявляется, но капля колдовской крови в нём всё же есть, так как он один из прямых потомков Сибил. Её праправнук.

– Не племянник?

– Ну, нужно придумывать легенды для живых, когда живёшь слишком долго. Её кровь в нём есть, самая капля. Ровно настолько, чтобы обеспечить проход сюда, особенно в присутствии истинных колдунов. Таких, как ты и я. Завтра я скажу ему, что это было бредом. И ты подтвердишь.

– С чего бы?

– С того, что всем нам это значительно облегчит жизнь.

– Не имею ни малейшего желания что-то для вас облегчать.

– А для него?..

– Вы ему не навредите. Он вам нужен, чтобы жениться на мне.

– Это нужно Сибил. Для меня парень досадная помеха. Я буду лишь рад от него избавиться. Я терпел его из уважения к сентиментальной привязанности Сибил, но, если он всерьёз станет мне докучать… – Дориан снова сделал неопределённый жест рукой, давая простор фантазии Корнелии. – От него ведь даже избавляться не нужно, он всё сделает сам, главное – не мешать. Некоторые люди такие странные, их саморазрушительные наклонности труднообъяснимы. Но вернёмся к главной теме нашего разговора. Эту комнату может открыть волшебная кровь.

– Но я не…

Кора прикусила губу, вспомнив, что действительно наколола палец, а Коул открыть дверь не смог.

– Колдуны не смогли бы пережить всё то, что переживают, не имей она возможности надёжно укрыться. Здесь мы в безопасности, чтобы не происходило там, наверху. Здесь хранятся наши артефакты, «Книги Теней», и Чёрный Алтарь.

– Чёрный Алтарь? Значит, вы здесь и жертвы приносите? Те самые, о которых говорила та ведьма наверху?!

– А как же без них? Ничего в жизни не бывает без жертвы. А мы, последние среди первых, пожиратели душ, те, кто расцветают от боли, иногда чужой, иногда – своей. Но ты не должна бояться. Всё, чего я хочу, так это помочь тебе познать себя. Твой огонь, твой дар погребён под пеплом страха, отрицания. Ты как птица, что отказалась от возможности летать, а это неправильно.

– Если для того, чтобы всё было правильно, мне нужно научиться убивать людей, то пусть всё так и остаётся.

– Ты знаешь кого-то, кто ушёл из жизни живым. Все умирают, Кора. Да и что такое смерть? Человек – осколок божьей души, облачённый в прах и, отколотый от своего сознания, как искра от костра, чем дальше отлетает, тем меньше светит. Смерть лишь возвращает каплю в общий океан. Смерть – ничто.

– Тогда почему же ты готов поглотить чужую жизнь, лишь бы продлить свою, если это – ничто?

– Разве люди ежедневно не поглощают чужую жизнь? Скот и растения так же живы, как и мы с тобой, и всё же, чтобы жить самим, мы едим их.

– Это не одно и тоже!

– Жизнь – это движение материи и энергии. Если не пополнять запасы последнего наступает остановка. Колдуны умеет направлять энергию чужих жизней на усиление своей. Простые люди – нет. А если бы могли, думаю, не отказались бы этим заняться. Мораль, нравственность ничего не значат для большинства людей. Их беспокоит лишь собственное благополучие. Почему я должен поступать иначе? Почему ты должна поступать иначе? В нашей жизни нет праведных и неправедных – есть сильные и слабые. Мы, ведьмаки, сильные. Не бойся своей силы. Научись ей пользоваться. Стань самой собой. И раздели эту вечность со мной.

– С какой стати? Ты мне и без вечности не то, чтобы сильно был нужен.

Дориан недобро сощурился, неприязненно скривив чувственные губы:

– Странно. Мне показалось, я тебе нравился?

– Бедным талантливым сиротой, очаровавшим умом и преданностью своих хозяев, да ещё и храбро выудившим меня из ручья, спасая от погибели – да, ты мне понравился? Но от бессмертного «чёрти-что» меня увольте! Даже предложенный твоей Сибил племянник-внучек-наркоман на таком фоне начинает смотреться не то, чтобы неприемлемо.

Ухмылка Дориана стала перерастать в злой, почти волчий оскал, когда он стал медленно приближаться к Коре.

– Магия требует возбуждения.

Она заставила себя стоять на месте. Это было не так уж и сложно.

– Возбуждения и бесстрашия – как и секс. Секс – ведь тоже частично магия; часть её, в котором одна половина – от смерти, а вторая – от жизни, но слившись в единое целое, они погружают в экстаз.