Наследство

– Она не боялась ни людей, ни бога, а о «Белом воинстве» ей, дважды-простолюдинке, никто никогда и не рассказывал. Но незнание законов не защищает от последствий их исполнения. Случилось самое неприятное, что только могло случиться с такими, как мы – нами заинтересовались инквизиторы. Не те, герои-любители, самоучки, способные получить лишь обломки знаний – настоящие, в чьих венах текла кровь пусть падших, но ангелов, со всем их могуществом и надменной, холодной беспощадностью. С одной стороны, мы привлекли к себе внимание чистильщиков, с другой – более крупной рыбы нашей собственной братии. Все они явились сюда, привлечённые, кто всплеском магического фона или силы, кто – большим количеством невинных жертв. Один из инквизиторов в те годы был так же молод, неопытен и самонадеян, как я. Я ничего не боялась и стремилась лишь к двум вещам – мести за мать и власти среди ведьм. Я хотела доказать, что истинная ведьмовская кровь, передающаяся по наследству от матери к дочери (или от отца к сыну, зависит от династии) сильнее той, что течёт в крови ярких выскочек вроде Мэри, как бы талантливы те не были. Мне нравилось играть с огнём и страха перед ним я не испытывала. Идея обольстить того, кто, вероятнее всего, может стать моим убийцей, показалась мне весьма интересной. Бедный охотник, в общем-то храбрый, неглупый и симпатичный малый, оказался довольно простосердечным малым и искал ведьму где угодно, только не в своей постели, а между тем, именно там я и пряталась. Он выглядел вполне счастливым и удовлетворённым нашей связью. Я тоже была довольна: он был прекрасным любовником, ласковым и чутким, внимательным как в постели, так и за её пологом, к тому же, имея доступ в его дом, я имела возможность следить за ним и действием его друзей. Одно только я не учла – мы, ведьмы, состоим из той же материи, что и другие люди: плоть и дух в нас подвластны тем же слабостям и искушениям, что у простых смертных. Поединки в кровати порой не менее смертоносны и опасны, чем поединки военные, и оружие, что мы используем против противника – обоюдоострое. В ту пору я ни за что не призналась бы себе в этом, но правда в том, что я увлеклась моим грозным охотником не меньше, чем увлекла его сама. Слишком увлечённая личной жизнью, я на какое-то время выпала из жизни нашего шабаша. А Мэри тем временем упорно продвигалась к цели, создавая Врата Миров с целью открыть дверь в Преисподнюю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Следом за Охотниками к нам пожаловали древние ведьмовские ковены. В одном из которых состоял Дориан Донгирэй. Подобно мне, Мэри не теряла времени даром и тоже использовала постель, как простейшее средство обзавестись союзником. По тем временам Дориан был молод и представлял собой довольно лёгкую добычу, для такой, как она. Приплясывая под её дудку, он способствовал гибели собственного шабаша. Позже Дориан убеждал, что старался ради общей цели и делал то, что должен был. Но… откровенно говоря, я до сих пор так и не смогла ему поверить. Он хотел Мэри и пытался всеми правдами и неправдами её заполучить. Она ему подыгрывала до определённой степени. Склонна думать, что, в конечном счёте, Дориан Мэри мало интересовал. Она в ту пору на земле-то стояла одной ногой, с головой уйдя в оккультизм, ритуалы и иные миры.

– Что давала её подобного рода одержимость? – недоумевала Кора. – Что увлекательного в том, чтобы впустить в этот мир зло и предать ему всё, что знаешь, что дорого…

– Допустим, дорогого у нас в ту пору было немного. Официально Мэри утверждала, что с помощью Хозяина жаждет устроить новый миропорядок. Но, думаю, ею двигала жажда открытий, словно у сумасшедшего учёного. Она шла ради того, чтобы совершать новые шаги, рискуя заходить туда, как до неё немногие добирались.

Сибил достала очередную сигарету и жадно, глубоко затянулась несколько раз, словно сделав несколько жадных глотков до того, как продолжить:

– Дориана прислал один из старейших Кавенов. Он принадлежал к одному из древних и могущественных колдовских шабашей, восходящих ко временам, когда в древних святилищах курили фимиам самой древней Гекате. Его основной задачей была разведка. Древние предпочитали поддерживать заведённый порядок и установившееся равновесия, не спеша наводить мосты отсюда прямиком в Ад. Древность часто предпочитает избегать радикальных решений и резких телодвижений, зная, какая, воистину, хрупкая вещь – равновесие. Как сложно его обрести, как легко потерять. Дориан в те времена был молод, но, безусловно, талантлив. А главное – очарователен. Он всегда умел нравиться людям, подбирая к ним нужный ключик. На это и была сделана ставка – обольщение, оружие древнее, как мир, но из века в век недооцениваемого глупцами.