Наследство

Под октябрьские праздники в небольшом соседнем городке угнали такси. Об угоне в их отдел сообщили спустя двадцать минут, но не так просто ночью перекрыть дороги, чтоб серой мышью не проскользнула угнанная автомашина.

Дубиков, дежуривший по отделу, выехал с бригадой на трассу, связывающую тот городок с областным центром, и опоздал. Опоздал всего на несколько минут, но таких важных, таких дорогих… На перекрёстке лучи фар выхватили из темноты трактор «Беларусь» на обочине, и Дубиков приказал остановиться. Двигатель машины смолк, и в глухой осенней ночи послышался сдавленный стон.

Николай Сергеевич подбежал к трактору, раскрыл дверцу кабины, отметив про себя, что металл сохранил тепло – значит, ещё недавно «Беларусь» работал. Стон, громкий, пронзительный, опять разорвал тишину ночи, и Дубиков, нащупав ногой подножку и распахнув дверцу кабины, крикнул в темноту:

– Сюда, на трактор, светите!

Яркий сноп света ударил по заляпанным стёклам, и Дубиков увидел человека в грязной фуфайке, привалившегося к спинке сиденья и судорожно хватающегося руками за правый бок. Меж дрожащих пальцев сочилась пенящаяся кровь. Вместе с подоспевшими милиционерами Дубиков начал осторожно вытаскивать раненого, и тот застонал ещё громче, просто захлебнулся в крике, а руки всё стремились прикрыть живот справа, где была, видимо, ножевая или огнестрельная рана.

Дубиков склонился над трактористом.

– Мы – милиция! Что случилось, можете объяснить?

– Ищите такси жёлтого цвета… Там трое, они шофёра убили и меня… ножом пырнули…

– Где таксист? – крикнул Дубиков.

– Не знаю, может, в машине… Я выстрелы слышал…

Потом, когда тракторист оклемался в больнице (рана в живот оказалась не очень опасной, хотя и не обошлось без операции – нож коснулся кишечника), Дубиков восстановил все перипетии этой истории. Вячеслав Кречетов возвращался с поля, где буксировал автомашины со свёклой. Выскочил на трассу, чтобы ехать домой, и тут начал глохнуть дизель. Время ещё не позднее – около шести, только-только загустела, стала непроницаемой темнота. До деревни было недалеко, и Славка мог бы бросить трактор, оставив его до завтрашнего утра, но что будет с машиной за ночь? Подраспустились братья славяне, крадут всё, что под руку попадёт, и кто даст гарантию, что завтра от трактора не останутся только рожки да ножки!

Пока Кречетов снял топливный насос, продул форсунки, прошло много времени. Но трактор завёлся, и Славка обрадовался – слава Богу, поехали! Однако тут на обочине в свете фар он увидел три машущие фигуры.

– Что случилось? – крикнул Славка, выпрыгивая из кабины, и тут же ощутил, как один из подошедших, длинный худой дылда, приставил к его горлу острый нож.

Славка отшатнулся, но и сзади его схватили за руки, сдавили плечи. Это уже не шутка, подумал парень и вдруг невдалеке в кювете увидел белеющую длинную машину. Тот, что был с ножом, сказал высоким злым голосом:

– «Волгу» видишь? Ну так вот, цепляй её на буксир и тащи на асфальт. И не вздумай шутить…

Он подтолкнул Славку к кабине и сам полез вслед за ним, крикнув своим помощникам:

– За таксистом смотрите! И трос зацепите…

Ситуация была критической, Кречетов понимал, что ослушайся он сейчас, сделай одно неверное движение – и всё: получит удар в грудь или живот.

Славка осторожно сдал задом к «Волге» – теперь при свете задней фары он ясно видел заляпанную грязью, почти по ступицы врезавшуюся в размытую промоину машину.

– Пусть цепляют трос, – сипло сказал Славка.

– А ты не спеши, парень, – прохрипел длинновязый. – Что, поджилки трясутся? Тогда кальсоны запасные имей!

Кречетов видел, как в машине замельтешили тени, и в глушащейся туманом тишине раздались вдруг два выстрела. Он хотел выскочить из кабины, но снова почувствовал на горле противный, мертвяще-холодный металл ножа. Оглянувшись ещё раз, увидел, как один из троих, рослый, в светлой куртке, прицепил трос к трактору.

– Тяни!

Кречетов газанул. «Беларусь» на секунду поднялся на дыбы как резвый конь (видно, здорово засела «Волга», подумалось вскользь), а затем, натужно взревев, медленно полез из лужи. Парень в белой куртке отскочил в сторону, что-то закричал, но что – не было слышно за рёвом двигателя.

«Беларусь» с трудом выбрался на асфальт, медленно, с пробуксовкой, отчего в кабине противно запахло резиной, двинулся вперёд, вытягивая «Волгу». Эх, как мечтал сейчас Кречетов, чтобы на асфальте показалась какая-нибудь машина. Тогда б он знал, как поступить: поставит трактор поперёк дороги, а там будь что будет.

Но пока везло этим троим: на шоссе было пустынно, даже вдали не колыхалось ни единого огонька. Тракторист в последний раз газанул, «Волга» выскочила на асфальт, и почти в тот же момент Кречетов ощутил резкий удар в правый бок. Будто острая игла впилась в тело, и перед глазами растеклась, загустела темнота.

…Обо всём этом он рассказал Дубикову уже в больнице, спустя два дня. Конечно, детали показаний Кречетова могли бы ускорить поиски, но тогда надо было спасать раненого, и Дубиков хрипло, не узнавая собственного голоса, скомандовал: