Наследство Катарины

«Он здесь. Уже здесь». Она не была приверженкой традиций, идея выкупа была ей совсем непонятна, и она даже пыталась настоять на отмене никчёмного процесса, но мать и свекровь заняли оборонительную позицию, были тверды и несгибаемы. Последняя оказалась схожей с её матерью, за исключением своей плодовитости – пятерых детей в семье, и командного характера, который повергал в ужас всех её членов, за исключением Ромки, но и тот чаще всего предпочитал не связываться. Катарина стояла в спальне, облачённая в шикарное, пышное, белое платье с длиннющим шлейфом и фатой, никак не желающей крепиться к волосам. На помощь подоспела сестра жениха – Светка, ставшая ей подругой за прошедший выпускной год. Между ней и братом существовала особая связь и уйма секретов, подобраться к которым не было ни единого шанса. Она часто замечала, как они шепчутся о чём-то с серьёзными лицами, и, поначалу, даже обижалась на него за это. Внешне они были совершенно не схожи, абсолютно ничем. По правде говоря, Ромка не был похож ни на одного из членов своей семьи и на подобные вопросы отвечал, что пошёл скорее в отца, который был военным и рано оставил их. Она вдруг поняла, что панически боится забыть его лицо, родное и светлое. Светка тогда исправила ситуацию, поддержала, обняла. Дрожь ушла, сменяясь нетерпеливым ожиданием. Он вошёл в квартиру и выкрикивал во всё горло: «Я люблю тебя!». И это был нечестный ход, ведь по сценарию он должен был угадать в какой она комнате. А она выбежала в прихожую и повисла у него на шее. Толпа гостей ликовала. На негнущихся ногах она прошла по ковровой дорожке и предстала перед работником загса, а он сжимал до боли в пальцах её руку, будто бы опасаясь, что она вот-вот ускользнёт. Обменявшись кольцами, они поклялись в вечной любви, и в горе, и в радости, и скрепили союз поцелуем. Волшебный день стал началом новой, интересной жизни, заполненной любимым мужем, его родственниками, семейными праздниками, пикниками, поездками заграницу. Он носил её на руках, оберегал, ценил, восхищался. А она слепо обожала в ответ, не задаваясь лишними, как она раньше считала, вопросами. Если бы только она была немного хитрее и подозрительнее, как множество других, быть может сейчас не осталась бы у разбитого корыта. В который раз она ловила себя на этой мысли, не борясь больше с подступившим приступом истерики. Тихие, сдавленные всхлипы нарушили тишину ночи.

Она вновь прогуляла работу. Не приняв душ, взяла такси и поехала в их квартиру, приносившую весь последний год столько боли. Она подумывала продать, но на это не хватало сил и участия, было неприятно разговаривать с кем-то по телефону, для экстренной связи она пользовалась смс. Закрывшись ото всех, отгородившись, она стала далёкой и для себя самой. Там были их совместные вещи и фотографии, которые она пересматривала так часто, что затёрла до дыр. Это жилище как бы рассказывало гостю грустную историю о них двоих, о том, как всё начиналось, и чем в конечном итоге обернулось. Рыжий кот подлетел, едва не сбив с ног, тёрся и орал, как сумасшедший. Она неохотно потрепала «Бродягу» по загривку и положила ему в миску еды. «Неблагодарное существо только жрёт». Она не любила его, кота приволок Ромка, назвал «Бродягой» и не выпускал из рук. А когда хамоватый кот стал вытеснять её, устраиваясь на руках у любимого, она начала испытывать к нему откровенную неприязнь.

Они жили вместе всего ничего, всё было чудесно, сказочный принц, королевские будни. Но со временем он стал отдаляться. Каждая женщина чувствует перемены в отношении к ней мужчины, и Катарина не была исключением. Она переживала, дёргалась, думала, накручивала, но боялась спросить, что происходит. Он как-то грустно смотрел на неё, но не переставал быть с ней ласков. Позже он стал задерживаться на работе, и часто, иногда пропадая на несколько суток. Она не спала, худела от стресса, теряла волосы и рассудок, но никогда не шла на конфликт, боясь потерять и то, что имеет. Страх так глубоко засел в сердце, что она вздрагивала по ночам, просыпаясь в обнимку с подушкой, холодной, пропитанной родным, любимым запахом. Она не спрашивала его, кем тот работает. Он же говорил что-то про фирму, большие капиталы, чёрную зарплату, она не вникала в аспекты. Сама, после получения диплома, устроилась в компанию, которая организовывала праздники. Была простым менеджером, а потом открыла талант к фотографии. Так, в жизни у неё появилось любимое дело. У них дома было множество фоток, развешанных на каждом кусочке свободного места, и на каждой изображён он – её любовь, боль, муза, совершенство.

Как-то раз он рано приехал с работы, взвинченный, шальной, глаза бегали, трясся, как продрогший щенок. Он хаотично собирал вещи в чемодан, то и дело утирая ладонью пот с лица.

– Собирайся и быстро. Мы уезжаем. В отпуск. – Сбивчиво пролепетал он.

Она не стала расспрашивать, быстро собрала вещи, и через пару часов они проходили таможню в аэропорту. Когда самолёт взмыл вверх, она осторожно взяла его за руку и заглянула в чёрные, бездонные глаза.