Наследство Катарины

Остаток вечера она провела в спа-салоне, занимавшем весь первый этаж дома. Она не ходила туда давно, и девочки с трудом узнали её, широко распахивая глаза от того, во что она превратилась. Неуютное чувство стыда оказалось неприятным, захотелось забраться в тёмную раковину и не выползать как можно дольше. Она знала, что столкнётся с подобным отношением и готова была пройти через это. Моральные терзания были чем-то наподобие платы за вход. После произведённых процедур, она стала выглядеть намного лучше, синяки под глазами практически исчезли, личико порозовело. «Нужно написать книгу о том, как исправить последствия годового запоя за три дня», – шутила она над собой, что несомненно являлось хорошим знаком, потому что ещё вчера она смотрела на мир, не ощущая ничего, и в итоге оказалась в петле. Человек эмоционален от природы, таким он родился. И если он перестаёт испытывать что бы то ни было в принципе, значит пора задуматься над тревожным звоночком, за которым последует нечто неправильное и жуткое.

На следующий день она отправилась на работу, где беспрестанно ловила любопытные взгляды коллег, перешептывающихся за спиной и обсуждавших её нелегкую долю. Чувствовать себя не в своей тарелке было привычным делом. Она неплохо научилась отгораживаться от этого, и подобное поведение людей совсем не давило. Она была счастлива, что, благодаря мужу, перестала быть для общества изгоем и отщепенцем, справляться с излишним вниманием стало полегче. «Всё когда-то возвращается на круги своя, как говорит моя свекровь». Та справилась с потерей сына на удивление быстро, в отличии от неё самой, и вычеркнула её из своей жизни, как напоминание об умершем ребёнке. Она её не винила за это, и считала, что каждый справляется с горем, как может. Осадок всё же остался в душе и напоминал о себе всякий раз, стоило всколыхнуть недра памяти. Срочных дел у неё не было, она отчиталась перед руководителем своим присутствием, немного поклацала по клавиатуре, для первого дня в социуме этого было вполне достаточно. Ничего не делание прервал один из сотрудников.

– Кхм. Привет. Помнишь меня? Я Артур. Менеджер из соседнего отдела. Мы вместе начинали. – Она скучающе кивнула. Ну конечно, она его помнила: высокий, симпатичный, надоедливый. – Пообедаешь с нами? Мы собираемся сходить в кафе за углом, там очень вкусно кормят…и недорого. – Осторожно спрашивал он.

В любое другое время она сказала бы нет и отправилась на обед одна, выпив за ним бутылку вина, или две. Но со старым образом жизни было покончено, и она решила, почему бы и нет. В окружении коллег из отдела менеджмента, не закрывающих рты, она отправилась на обед. Кафе оказалось в одном с фирмой здании. Столик они заняли в углу, где она сразу почувствовала себя уютно. Интерьер места был мрачным и ничем не примечательным, но официант, сияющий белоснежной улыбкой, растянутой до ушей, исправлял недостаток. Им принесли еду, ароматную, привлекательную на вид. Ребята без конца говорили, не стесняясь набитых ртов. И она заинтересовалась, как они понимают друг друга, не теряя нить беседы. Через какое-то время их голоса отошли на второй план, и она уставилась на картину, занимавшую всю стену напротив. На ней была изображена какая-то битва: рыцари, облачённые латами, разрубали врагов острыми мечами. Кровавая сцена напомнила ей о том дне, когда время для неё остановилось.

Они прилетели в аэропорт поздно ночью. Муж не хотел возвращаться назад, по крайней мере, ещё неделю, но одним из чудесных, романтичных вечеров раздался звонок телефона, после которого он изменился в лице. Говорить о том, кто это был, и что происходит, он категорически отказался.

– Мы летим назад. Это всё, что тебе нужно знать. – Строго отрезал он, завершая попытки что-либо прояснить.

Конечно же, её обижало отношение супруга, и скрыть это не всегда удавалось, но и возразить ему она не могла. Как-то раз её мать сказала одну умную вещь: «Дорогая, нельзя так сильно любить мужиков, как ты любишь его. Однажды это тебя уничтожит». Тогда она восприняла её слова неправильно, считая образ жизни матери не лучшим примером для подражания. Теперь же, её совет она считала лучшим из всех, когда-либо к ней поступавших.