Наследство Катарины

Двое других стояли позади него и ухмылялись. Один был худощавый и длинный, но даже он был ниже колдуна ростом, а вот на лицо таким же уродливым: его большие ноздри и непропорционально-длинные руки делали его схожим с обезьяной. Второй – был жирным, с сальным, обвисшим лицом, имевшим красноватый оттенок, и носом картошкой, пузо висело на уровне колен. Катарина с отвращением их разглядывала, и тут до нее дошел смысл сказанного колдуном. Гнев вскипел в груди, и она затряслась всем телом, крепко сжимая кулаки. Ногти больно врезались ей в кожу, а она буравила его взглядом блестевших от непролитых слез глаз.

– Что тебе нужно?! – закричала она, и в холле взвыл ветер, проносясь у него над головой, и забирая с собой шляпу.

Колдун запыхтел, напряг дряблые скулы, и поджал губы так сильно, что они побелели. На месте шляпы была выцветшая от времени, покрытая сединой шевелюра, аккуратно зачесанная на левую сторону.

– Ты знаешь! Маленькая дрянь! Ты ведь уже прочла письмо, так? Почему же ты не рассказала об этом своему новому парню? Или он для этого недостаточно хорош? Очередная жертва семейки Мансдантер? – скрипел он, приближаясь к порогу.

Колдун, видимо, достиг черты, и ему обожгло нос. Он резко отпрыгнул. Габриэль щелкнул предохранителем пистолета у нее за спиной.

– Убирайся, – процедил мужчина сквозь зубы.

Колдун замахнулся рукой в их сторону. Катарина пригнулась,повинуясь инстинкту, и Габриэль выстрелил ему прямо в грудь. Кровь фонтаном брызнула ей в лицо – алая, горячая, стало противно. Двое других испарились в воздухе, а колдун выпрямился, провел рукой по костюму и бросил пули на крыльцо, зазвеневшие при падении.

– Только посмотри, какой костюм ты испортил, мальчишка! – раздраженно сказал он, не сводя зеленых глаз с Габриэля: его зрачки расширились.

Габриэль упал на колени, выплюнул немного крови и отключился. Колдун взглянул на испуганную девушку:

– Скоро увидимся. Приготовься продать мне дом. И похорони дружка, – злорадно кивнул он в сторону Габриэля, распластавшегося на полу, повернулся, и, взмахнув пальто, исчез.

Снежные хлопья ложись на крыльцо. Она взяла его лицо в свои руки. Он был холодным, губы посинели, глаза закатились. «Нет!», – кричала она в мыслях, не в силах сделать этого вслух. Девушка не могла его потерять. Не сейчас. Только не снова. Дважды пройти через это она не сможет, и, похоже, колдун знал об этом. Она трясла Габриэля в отчаянии, хлопала по щекам, и даже пыталась делать искусственное дыхание, но все было тщетно. На мгновение Катарина остановилась и прислушалась к дому. Шум, похожий на тот, что она ощутила при встрече с колдуном, только легкий и ласкающий слух, пробивался сквозь стены. Она приложила ухо к стене, – звук усилился, ритмика тоже, будто кто-то шептал ей на ухо.

– Помоги ему, – пропищала она, срывающимся голосом. – Прошу.

– «Библиотека. Книга с красной обложкой. Быстрее», – ответил ей мелодичный, женский голос из стены.

Она подорвалась и побежала по коридорам в сторону библиотеки. «Хорошо, что я здесь ориентируюсь», —пронеслось у нее в голове. Трясущимися руками девушка отыскала книгу в красном переплете, припрятанную среди прочих в глубине полки. Каллиграфическим почерком на пожелтевших страницах были выведены сотни заклинаний. Она судорожно листала, вглядываясь в знакомые буквы.

– Что же искать?

Паника обволакивала ее разум, девушка тяжело дышала, слезы застилали глаза. Голос, сопровождаемый ветерком, вновь зазвучал из стен:

– «Сто девятнадцать…»

Она открыла страницу, заложила на ней палец и помчалась обратно к Габриэлю. Не было времени разбираться с тем, что это за заклинание и к чему оно приведет: пришлось довериться дому и себе самой. Она присела рядом с ним на корточки и заметила, что входная дверь все еще открыта и в холл намело снега. Катарина открыла нужную страницу. Буквы расплывались, она не могла их прочесть, что-то мешало, но девушка не сдавалась, и они поддались.

– Держись Габи! – она начала читать вслух: – «Положите руку на сердце и прочтите:

«Вейся, вейся снег поземкой, улетай ты горе! Я приказываю Вам освободить и отпустить на волю! Пусть он дышит и живет, скиньте свое бремя! И с восходом солнышка станет он сильнее!» Читать не голосом, а сердцем. Верить в произнесенное. Удостовериться, что лучи солнца попадут объекту на лицо»». Ох! Бабуля!

Катарина положила руку Габриэлю на сердце и прочла заклинание. Ничего не произошло. «Сердцем». Она зажмурилась изо всех сил, прочла медленно еще раз, отчаявшись настолько, что сама поверила в это. Габриэль нагревался, будто его уложили на раскаленную сковороду, пот ручьем стекал ему по лицу, сильный кашель вырывался из горла. От него нагрелся и пол, растопив забравшийся в дом снег. Холл наполнил запах тухлятины, от которого резало глаза.

– Что это? – натянула она кофту на нос, укрываясь.

Габриэль прокашлялся и замер.

– И? – взвизгнула девушка. – Ах, да! Солнце!