Наследство племени готов

Воронцов, свернувшись калачиком на повозке, укрывшись рыжей рогожей, уснул, пробудившись только к вечеру. Дедок, хитро улыбнувшись, протянул ему краюху хлеба, посыпанную солью, и кусок розового сала:

— Чи проголодался? Пожуй.

Воронцов не стал отказываться. Плотные белые зубы вонзились в хлеб. Он радовался, что возница оказался не шибко разговорчивый.

Сергей не любил дорожные разговоры со случайными попутчиками. Делая вид, что любуется невысокими, немного кривыми березками, он напряженно размышлял. Скоро они приедут в станицу, он отыщет сокровище… и… и отдаст своему начальству, это ясно.

Но какую байку Сергей придумает? Как объяснит, откуда узнал про сокровища и почему не рассказал все сразу? Не поверил Курилину и решил сам все проверить?

Звучит неубедительно. Настолько неубедительно, что ему могут пришить убийство Алексея Павловича.

Что же сказать?

Воронцов размышлял до глубокой ночи и не находил ответа.

Когда старик, остановившись у шустрой речки и напоив лошадь, решил остаться здесь на ночлег, лейтенант заснул тревожным, беспокойным сном.

Неугомонный дед разбудил его засветло, и лошаденка снова поволокла повозку, и снова тяжелые мысли одолели молодого офицера и не покидали его до самой станицы. Он так ничего и не придумал, решив действовать по обстоятельствам.

— Какой дом тебе нужен, попутчик? — поинтересовался старик, моргая седыми ресницами.

— Семена Орлова, дедушка, — ответил Воронцов, отводя глаза.

— Героя, значит, нашего, командира партизанского отряда, — рассудил возница. — Родители его там сейчас с невесткой и внучатами живут. Они, что ль, твои родственники?

Его любопытство начинало действовать на нервы.

— Приставучий ты, дед, — буркнул Воронцов. — Все тебе расскажи. Знакомые это мои, доволен?

Старик растерялся и замахал рукой:

— Извини, милок, коли обидел. Вон их дом, угловой. Мне налево надо, к председателю колхоза. Ты уж до Орловых сам дошагай.

Поблагодарив старика, Воронцов взял чемоданчик, в котором вез мешки для драгоценностей, и, пройдя метров десять, остановился перед добротным домом в четыре окна.

На пеньке возле дома сидел пожилой мужчина, чуть моложе возницы. Густые седые волосы слегка курчавились, глаза печально смотрели из-под нависших бровей. В складках морщины застыла слеза, которую он почему-то не смахивал. «Сына, наверное, вспомнил», — подумал Сергей и приветливо улыбнулся старику:

— День добрый, хозяин.

— Добрый, — отозвался Орлов. — Ты кто будешь?