Наследуемый признак (СИ)

— Думаете, что он отправился в лагерь специально? — Тим задумчиво положил фотографии обратно на кровать и принялся сгребать вырезки и карточки в одну кучу. — Единственный человек в мире, кто был абсолютно сыт всю войну.

— Скорее, он просто решил, что этот шторм смогут пережить и без него. И вместо этого стал санитаром леса, облегчая страдания тем, кто загремел в Освенцим вместе с ним, — Брюс пожал плечами.

— Звучит, будто вы его оправдываете, мистер Уэйн, — Тим сложил вырезки обратно в конверт и застыл, обдумывая увиденное и услышанное.

Значит, Ра’с действительно был в его комнате. Он действительно был бессмертным. Он жил, заимствуя чужие жизни, и это было страшнее всего.

— В этой войне я готов оправдывать всех, кто был не на стороне Рейха, Тим, — Брюс покачал головой. — Сейчас Ра’с сам пытается изменить мир и ищет себе наследника, которому подарит свою империю. Сначала его наследником должен был стать ты, но ты оказался слишком любопытен и чересчур умён. Ты сбежал. Так что теперь у Ра’са новая цель: твоя дочь.

Тим вскинул голову и застыл. Мир вокруг остановился, и из головы исчезло всё, что говорил до этого Брюс. Всё это вытеснило слово «дочь». Оно засияло у него в голове, будто восходящее солнце.

— Д… дочь? — осторожно переспросил он. Брюс забрал у него конверт и кивнул:

— Да. Дочь.

— Но откуда вы можете знать? Стеф родит только через два месяца, — едва слышно выдохнул Тим. У него за спиной те же слова пискляво пропел Джо.

— Стефани родила два дня назад. Не выдержала стресса, — пояснил Брюс. Тим закрыл лицо, уже готовый обвинить во всём себя, но Брюс ухватил его за руку, заставляя встать. — Ты нужен своей семье. Им нужна твоя защита. Теперь, когда ты знаешь, кто перед тобой, ты готов выйти отсюда?

Тим смотрел на него и не мог поверить тому, что слышит. Что он пропустил рождение собственного ребёнка, что Брюс сказал об этом не сразу. Что для того, чтобы решиться вернуться к своей жене, ему понадобилось посмотреть на фотографии и увидеть то, что он и так знал.

— Да, — наконец выдавил он и обмяк.

— Тогда поехали прямо сейчас, — Брюс не дал ему переодеться в собственную одежду, или переобуться. Он накинул Тиму на плечи свой плащ, затолкал книгу и ботинки в сумку и вывел Тима из палаты, бережно придерживая за локоть.

Остановившись за дверью, Тим обернулся и помахал рукой Джо:

— Выздоравливай, Джо! И я никому не раскрою твой секрет.

— Тс-с-с! — рассмеялся Джо, прижав к губам костлявый палец. А потом тоже замахал ему руками: — Убей злого старика! Пока! — он засмеялся и не замолкал, пока дверь не закрылась.

Тим ожидал, что кто-нибудь попытается их остановить. Он слегка боялся, что спасение ему только мерещится. Но дом скорби Аркхэм отпускал его. В холле они столкнулись с Лесли, которая вдруг обняла его, как обнимает детей мать, и шепнула:

— Вы всё-таки очень необычный, мистер Дрейк, но совершенно нормальный, — и выпустила из объятий. Тим удивлённо моргнул, но кивнул.

— Прощайте, — тихо сказал он, надеясь, что порог этой клиники не переступит больше никогда.

***

У крыльца их ждал золотистый ягуар с откидным верхом. Брюс запрыгнул в него и, дождавшись пока Тим займёт пассажирское сиденье, бросил между ними сумку.

— Сначала поедем в родильный дом. Увидишься с женой, посмотришь на дочку, а потом заедем к тебе домой. Переоденешься, мы введём в курс дела твоего друга и… — он завёл мотор и сдал назад, чтобы развернуться и подъехать к воротам.

— Вы введёте в курс дела меня. Объясните, что к чему. Как давно вы всё это знаете. Почему я вляпался в это историю и что случилось с Джейсоном, — перебил его Тим. — Но только после того, как я увижу Стефани.

— Конечно, — Брюс притормозил у ворот, и, пока их открывали, посмотрел на Тима, кивнул. — Я сегодня попросил Керри привести твоей дочке подарок. Серебряную погремушку. Когда Ра’с попробует к ней сунуться, серебро его отпугнёт, — он отвернулся. Машина снова сдвинулась с места. Тим только обречённо вздохнул, хотя с каждой минутой вопросов у него было всё больше. И чем больше ответов Брюс давал, тем запутаннее всё остановилось.

Но думать об этом сейчас было сложно. Мыслями он упрямо стремился к жене и новорождённой дочери.

— Робин, — вдруг произнёс он и смущённо опустил взгляд. Непроизвольно улыбнулся.

— Что?

— Мы назвали дочку «Робин». Как птичку, — объяснил Тим и снова затих.

Дорога до родильного дома была самой длинной в его жизни. Даже когда он сбежал от Ра’с аль Гула и пересекал пустыню, сходя с ума от паранойи, время не казалось ему таким медленным. Он увяз в нём, хотя изо всех сил рвался к семье.

========== Часть 5 ==========

Переодеваться пришлось у крыльца родильного дома. Брюс поднял откидной верх ягуара, Тим достал из сумки поношенные джинсы и клетчатую рубашку. Времени выбирать что-то поприличнее не было, так что он надел, что нашёл, обулся и выскочил из машины.

В приёмной их встретила молоденькая медсестра в белом платье и аккуратной шапочке. Тёмное каре было тщательно уложено и налачено, а тонкие губы напомажены красным. Она улыбалась, глядя на взъерошенного Тима, и прижимала к себе планшет.