Наследуемый признак (СИ)

— Слушайте, я и так напугана, давайте вы как-то понятнее объясните мне, что происходит? — Стефани вскинула брови. — Я уже сообразила, что Тим, кажется, не совсем рехнулся. Вернее, не рехнулся. Или, может, он рехнулся, но тогда и все остальные тоже, — она моргнула. — Уж доктор Грейсон точно не мог твоим рассказом вдохновиться, милый, так что…

— Именно, — Тим улыбнулся ей, а потом снова посмотрел на спящую дочку — совсем крохотную, но невероятно обаятельную. Сейчас ему было страшно и просто дышать на неё, чтобы не потревожить.

— И что мы будем делать? — горячо спросила Стефани.

— Вы, юная леди, вместе с дочерью будете ждать дома, — начал было Брюс, но Стефани снова вскинула руку с поднятым средним пальцем.

— Мистер Уэйн, я понимаю, что в вашем окружении нет женщин, способных в случае необходимости за себя постоять, но я за себя постоять могу, даже если необходимости нет. Вам тут не школа благородных девиц, — она фыркнула и снова поправила дочке одеяльце. Тим перевёл взгляд на Брюса и развёл руками:

— Она прекрасна в своей неповторимости, — сказал он, улыбаясь. — Не думаю, что мы сможем её отговорить.

— Но так мы подвергнем ребёнка опасности, — Брюс покачал головой.

— Попросим Тану с ней посидеть? — подумав с секунду, спросил Тим. Стефани у него под боком вдруг напряглась и помрачнела. Брюс тоже нахмурился и опустил взгляд.

— Ох, сладенький, — Стефани снова провела рукой по его волосам. Её золотистые брови сложились домиком, а губы дрогнули, будто она готова была заплакать.

Брюс сцепил руки в замок и шумно вздохнул.

— Тимоти, я не стал тебе говорить, чтобы ты не… нервничал лишний раз, — произнёс он. — Тана умерла вчера вечером. Я думаю, что её убил Ра’с аль Гул.

Тиму показалось, что он ослышался. Но Стефани так крепко сжала его руку, так прижалась к его плечу лбом, что сомнений не осталось.

— То есть, я притащил эту тварь сюда, в Америку, — нервно и монотонно заговорил Тим. — И она сожрала жену моего лучшего друга, а теперь угрожает моему ребёнку?

Тим зажмурился. В ушах застучали слова: «Лучше бы ты не возвращался», и ему показалось, что он проваливается сквозь землю.

Он один во всём виноват. Ему просто нужно было остаться.

— Не стоило мне возвращаться, — начал он. Стефани занесла руку для оплеухи и успела влепить её мужу, но не успела и слова сказать. В палату заглянул сутулый взъерошенный мужчина немного за тридцать. Он сощурился, тревожно глянул на присутствующих и только тогда вошёл, закрыв дверь за собой.

— Здравствуйте, — он улыбнулся. Улыбка показалась Тиму тщательно отработанной, доведённой до совершенства и очень доверительной. — Ричард Грейсон, педиатр, — он пожал руку сначала Брюсу, а потом Тиму. Руки у доктора были жутко холодными. — А вы?..

— Тим Дрейк, — представился Тим. — Счастливый отец.

— Ваша дочь настоящее солнышко, — тут же заметил Ричард.

— А я — Брюс Уэйн, — встрял Брюс.

— То-то я думал, что у вас лицо знакомое! — довольно закивал доктор. Тим нервно потёр ухо и посмотрел на жену.

— Доктор Грейсон, а вы не расскажете им то же, что и мне? — удивительно вежливо (для девушки, которая только что показывала средний палец) попросила Стефани. Ричард недоверчиво сощурился, переводя взгляд с Брюса на Тима и обратно. Уэйн поднялся и положил ему руку на плечо.

— Можно без прикрас. В сумасшедший дом мы вас не сдадим, мистер Грейсон, — доверительно сообщил он. Доктор пристально посмотрел ему в глаза, потом вздохнул и словно расслабился.

— Я поднялся в отделение для новорождённых, в палату для недоношенных. Сегодня там была только Робин, так что я ни на кого не отвлекался. Мне нужно было посмотреть, как она чувствует себя, нужно ли продолжать… — он запнулся. — Думаю, это не самые интересные вам детали, — Ричард рассеянно потёр лоб, помычал что-то себе под нос, и начал сначала: — В общем, я поднялся к Робин, чтобы обследовать её. Как раз играл с ней, чтобы проверить реакции, когда она вдруг замерла и посмотрела мне через плечо. Я обернулся и увидел, что у меня за спиной стоит старик — причём как он туда попал, откуда взялся и почему я не слышал, как он вошёл, мне до сих пор не очень ясно. Вернее… — Ричард запнулся, но махнул рукой и продолжил. — В общем, он схватил меня за халат и поднял в воздух, раззявил пасть, и… у меня сработал инстинкт самосохранения и чувство долга, — он скривил губы и выпустил воздух через зубы. — В общем, у Робин в люльке лежала погремушка, и я врезал старику по лбу. И он вдруг задымился. Выронил меня, попятился назад, снёс несколько пустых люлек, а потом просто испарился в воздухе, держась за лицо. Покраснел ещё так странно, — Ричард скептично вскинул брови. — Бред, да?

— Когда он пришёл и рассказал мне эту историю… не знаю зачем, — Стефани вдруг запнулась — Робин в её руках снова зашевелилась и захныкала, так что девушка протянула Брюсу руку и требовательно помахала ей, чтобы Уэйн вернул погремушку. Она начала напевать себе что-то под нос и баюкать дочку, и только раз взглянула на доктора, кивнув ему, чтобы он продолжил вместо неё.