Насморк

— Нет психотропного вещества с таким замедленным действием, чтобы принятое, скажем, в понедельник, первые симптомы оно вызвало во вторник, галлюцинации в среду, а максимальный эффект — в субботу. Конечно, в организме можно создать «склад», вводя под кожу препарат с таким расчетом, чтобы он всасывался постепенно, даже на протяжении недель, но такая процедура оставит след, который при вскрытии трупа был бы обнаружен. Однако в документах я не нашел об этом ни слова.

— Вы не нашли потому, что ничего подобного не было обнаружено.

— Это меня и поражает!

— Но ведь жертвы могли принимать этот препарат не раз, и налицо была кумуляция…

Он с неудовольствием покачал головой.

— Каким образом? От перехода к новому образу жизни до появления первых симптомов проходило шесть, восемь, а то и десять дней. Нет средства с таким замедленным действием, и такая кумуляция невозможна. Если предположить, что они начинали принимать это вещество в первый или во второй день по приезде, то симптомы должны были появиться не позднее чем через сорок восемь часов. Если бы эти люди страдали болезнями почек или печени, еще можно спорить, но такие средства среди них отсутствовали!

— Каково же ваше мнение?

— Складывается впечатление, что их отравляли систематически, .

— По вашему, это — преднамеренное отравление?!

Он блеснул золотыми зубами.

— Нет. Не знаю, может, это были гномы или мухи прилетали прямо из какой-нибудь фармакологической лаборатории и садились на их гренки, предварительно прогулявшись по ароматным производным лизергиновой кислоты, но я утверждаю, что концентрация вещества в крови жертвы нарастала .

— А если это какое-то неизвестное соединение?

— Нам неизвестное?

Он произнес это так, что я улыбнулся.

— Да. Вам. Химии. Разве это невозможно?

Он поморщился, поблескивая золотыми зубами.

— Неизвестных соединений больше, чем звезд на небе. Но не может быть таких, которые одновременно устойчивы и неустойчивы к тканевому обмену веществ. Кругов бесконечное множество, но нет кругов квадратных.

— Не понимаю.

— Это совсем просто. Вещества, вызывающие резкую реакцию в организме, вступают в устойчивые соединения: например, угарный газ или цианиды соединяются с гемоглобином. Такие соединения можно всегда обнаружить в организме при вскрытии. Скажем, при помощи микрохимического анализа, например, хроматографии. В ваших же случаях и с ее помощью ничего выявить не удалось. А раз так, значит, соединение было легко разрушаемое. Если же оно легко разрушается, его надо вводить , малыми дозами или одной большой дозой. Но если бы его ввели одной дозой, симптомы обозначились бы через несколько часов, а не дней. Вам ясно?

— Да. Ясно. И, по-вашему, нет иного варианта?

— Вообще-то есть. Если это вещество при поступлении в организм было бы совершенно безвредным, а свои психотропные свойства обретало бы, только разлагаясь в крови или в тканях. Например, в печени. Стремясь устранить из организма безвредное соединение, печень преобразовала бы его в яд. Это занятная биохимическая ловушка, но и чистейшая фантазия: такого в природе нет и, пожалуй, быть не может.

— Откуда подобная уверенность?

— Потому что такого яда, такого «троянского коня» фармакология не знает, а если чего-то никогда не было, то маловероятно, что когда-нибудь будет.

— Следовательно?

— Не знаю.

— Вы только это хотели мне сказать?

Я был невежлив, но этот Лапидус меня раздражал. Впрочем, он не почувствовал себя задетым.

— Нет, еще кое-что. Это мог быть результирующий эффект.

— Введения разных веществ?.. Ядов?

— Да.

— Но ведь это уж наверняка свидетельствовало бы о преднамеренных покушениях?

Вместо фармацевта неожиданно отозвался Соссюр:

— Некая девушка из Ломбардии работала в качестве прислуги у парижского врача, жившего на улице Сен-Пьер в доме сорок восемь, на третьем этаже. Родная ее сестра, приехавшая навестить ее, спутала названные улицы и вместо улицы Сен-Пьер отправилась на бульвар Сен-Мишель, нашла дом сорок восемь, поднялась на третий этаж, отыскала табличку врача, позвонила и спросила Мари Дюваль, свою сестру. Так сложилось, что на другой улице, у другого врача тоже служила девушка Дюваль и даже звали ее так же — Мари, как сестру приезжей… Но это была совершенно иная особа. И вот на вопрос, какова была априорная вероятность такого происшествия, нельзя дать вразумительного, то есть математически достоверного, ответа. Все случившееся вроде бы пустяк, но, уверяю вас, это настоящая бездна! Единственная область, где применимо моделирование теории вероятностей, — это Гоббсов мир, или мир повторяемых процессов. События уникальные, не поддающиеся статистике в своей однократности, происходят, но говорить об их вероятности невозможно.

— Нет уникальных событий, — вставил Майер, который все это время гримасничал, оттопырив языком щеку.

— Есть! — возразил Соссюр.

— Но не в виде серии.

— Ты сам уникальная серия событий. И другие тоже.

— Дистрибутивно или коллективно?

Началась было перепалка отвлеченного характера, но Лапидус положил каждому из них руку на колено и произнес:

— Господа!