Настасья Алексеевна. Книга 4

– Вот это я понимаю, – и гинеколог хохотнул, снимая с себя всякую строгость белого больничного халата и больших очков, – пришла пожаловаться на отравление так, словно заскочила к подружке услышать последнюю сплетню. Да у вас, голубушка моя, если бы вы отравились газом, первым признаком была бы одышка и боли в животе, и вас бы в сон всё время клонило, но ведь ничего этого, как я понимаю, у вас нет. Напряжённо работаете несколько дней, всё время бегаете и смотритесь, как огурчик. А вы признайтесь ка, лучше, как у вас с месячными? Догадываюсь, что задержка, или я не прав?

Опешив от этих слов смеющегося гинеколога, Настенька почти автоматически согласилась с ним и едва ли не прошептала:

– Да, но я подумала, что это от стресса в шахте.

– Вот, значит, я угадал. Давайте, голубушка, я осмотрю вас.

Настенька вне себя была от радости, услышав приговор врача:

– Поздравляю, голубушка, Настасья Алексеевна, вы беременны.

4.

Евгений Николаевич в это утро пошёл в консульство относить написанную вчера объяснительную записку. Дело было не из приятных. За день до этого они с Настенькой, консулом и директором летали в Лонгиербюен. Там из аэропорта Евгений Николаевич поехал в посёлок на машине Умбрейта, так как легковушка консула почему-то никак не заводилась, а тут оказался немец на своём автобусике и предложил, как часто бывало, подвезти их с директором в посёлок. Сделав свои дела в туристической фирме, пройдясь по магазину с Леонидом Александровичем, который для того и летал, чтобы прикупить себе что-нибудь из норвежских товаров и развеяться заодно, троица опять же на машине Умбрейта вернулась в аэропорт.

Консул прибыл несколько позже и увидел, как Евгений Николаевич и Настенька оживлённо беседуют с немецким организатором туризма. Садясь в вертолёт, Передреев недовольно бросил сквозь зубы Евгению Николаевичу:

– Вы, я замечаю, слишком активны с немцем. Смотрите, чтобы я вас отсюда в наручниках не вывез.

Уполномоченный треста мгновенно вспылил. Вытянув перед собой руки, едва сдерживая себя, спокойным голосом сказал:

– Пожалуйста, надевайте хоть сейчас. Я готов отвечать за свои поступки.

Подоспевший директор вмешался в разговор, пытаясь уладить начинавшийся конфликт:

– Не кипятитесь, Евгений Николаевич. Вадим Семёнович шутит.

Уже в салоне вертолёта под шум завертевшегося пропеллера консул негромко сказал Евгению Николаевичу:

– Завтра же принесите мне объяснительную по поводу ваших отношений с Умбрейтом.

Здесь, работая на Шпицбергене, Евгению Николаевичу приходилось писать несколько раз бумаги, поясняющие его стиль работы. То генеральному директору треста не понравилось, что глава какой-то норвежской фирмы пишет письмо на имя уполномоченного треста, а не на его генеральское лицо, и приходилось пояснять практику зарубежной переписки, где в некоторых случаях ежедневных отношений письма, не имеющие решающего значения, адресуются представителю фирмы, а не её главе. То генерального возмутило поведение начальника вертолётной службы, отказавшегося выполнить полёт, а Евгений Николаевич якобы никак не отреагировал. Пришлось объяснять, защищая своего друга, что, во-первых, вертолётная служба не находится в подчинении треста «Арктикуголь», а обслуживает его на договорных началах, а, во вторых, вертолётчики всегда шли навстречу запросам треста, всегда корректны, и отмена полёта была связана с плохими погодными условиями в целях обеспечения безопасности пассажиров.

Всякий раз при написании подобных объяснительных записок Евгений Николаевич не забывал добавлять в конце: «Если Вам не нравится моя работа, то я могу оставить её в любое время».

В данном случае объясняться пришлось почти перед судебной властью, которой не скажешь «Могу уйти», которая сама решает, как и с кем себя вести. Тем более что ему хорошо помнилось, как он писал тому же Передрееву по поводу норвежского фильма с участием украинца Бондарчука. Тогда скандальная история не получила развитие, но, конечно, не забылась. А сейчас дополнительный факт отношений с представителем немецкой фирмы. Действительно можно всё увязать и взять в наручники. Однако в таком финале Инзубов очень сомневался, но написать постарался доходчиво:

«Консулу РФ на Шпицбергене

тов. В.С. Передрееву

от уполномоченного треста

«Арктикуголь» в Норвегии

Инзубова Е.Н.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

На Вашу просьбу рассказать о моём знакомстве с Андреасом Умбрейтом сообщаю следующее: