Настасья Алексеевна. Книга 4

Хозяйка коровника, да и всего хозяйства, полногрудая, крепко сложенная молодая женщина по имени Надежда, стоит у последнего стойла и просит Настеньку перевести её слова:

– А это наша гордость – красавец бык Боря. Только руки к нему тянуть не надо. Он этого не любит.

Все подходят к огромных размеров чёрному быку, стоящему на некотором расстоянии от перегородки и с явным неудовольствием поглядывающим на непрошенных, как ему кажется, гостей. Но Настенька тут же приглашает всех на выход. В сопровождении Надежды идут в соседнее помещение. Настенька на ходу шутит:

– Приготовьтесь, пожалуйста, здесь аромат покрепче, чем духи Шонель номер пять.

Шутку осознали при входе в свинарник, когда почти каждый схватился за нос, пытаясь спрятать дыхание от неожиданного спёртого сильного запаха, который всегда сопровождает свиней. Кое-кто не выдерживает и ту же выскакивает на свежий воздух, не слушая, как гид рассказывает, сама с трудом дыша:

– Нам нет необходимости завозить с материка свинину. В нашем свинарнике около пятисот свиней. Что касается говядины и баранины, то её завозим из Мурманска ежемесячно в судоходный сезон.

А большинство оставшихся слушателей с умилением разглядывали таких милых розовеньких поросят, облепивших блаженно возлежащую толстую свиноматку. Однако долго здесь всё же не задержались, и вскоре все вновь были в автобусе. Ферма находится на краю посёлка, так что теперь автобус направился к его центру, а туристы продолжали слушать своего проводника:

– Трест «Арктикуголь» отметил в этом году свой шестидесятилетний юбилей на архипелаге, но русские появились на Шпицберген даже раньше, чем сюда пришёл Баренц. По данным наших учёных, русские поморы (слово «поморы» означает «люди, живущие у моря») могли появиться на Шпицбергене ещё в двенадцатом или тринадцатом веке. Если вы посмотрите через фьорд, у подножия невысокой горы несколько веков назад стоял большой дом, в котором жили несколько поморских семей. Здесь было целое хозяйство из нескольких построек, окружённое рвом. Остатки поселения покрыты почвой, схваченной вечной мерзлотой и не раскапываются археологами в связи с существующими положениями по охране окружающей среды.