Наставники. Коридоры власти

Потом он заговорил о сэре Хорасе. Перед началом учебного года они решили «подтолкнуть» его и условились, что Браун пошлет ему письмо, в котором будет сказано, что юному Тимберлейку полезно, на их взгляд, прослушать в Кембридже курс лекций по программе дополнительного, четвертого года обучения — но без сдачи завершающих экзаменов: тут уж Браун объявил, что такая мука ему больше не под силу. Письмо было отправлено, и сэр Хорас откликнулся на него несколькими телефонными звонками; но его намерений Браун с Кристлом так и не поняли. Сначала он хотел послать племянника в колледж; потом позвонил и сказал, что это надо как следует обдумать; а потом объявил, что передумал; однако после долгого телефонного разговора с пылкими изъявлениями благодарности за их заботу об его племяннике он неопределенно пообещал, что, может быть, зимой снова наведается в колледж.

Теперь Браун хотел подробно обсудить этот будущий визит, но Кристл, к моему удивлению, решительно отказался разговаривать о сэре Хорасе.

— Мы сделали свой ход, — сказал он. — Теперь его очередь. А я вот хочу послушать, что вы думаете о нашей неудаче с выборами.

— По-вашему, мы плохо отстаиваем интересы Джего? — спросил его Браун.

— Наоборот. По-моему, мы сделали все, что могли. Но неудача есть неудача.

— Ну, большинство-то пока у нас, — сказал Браун. — Шесть против пяти — если только Пилброу не забудет вернуться к выборам в колледж. А кроме того, всегда есть вероятность, что кто-нибудь из сторонников Кроуфорда примкнет в последний момент к нашей партии. Я, например, очень надеюсь на Гея.

— Я разговаривал с ним и ничего не добился. Можно считать, что он твердо решил голосовать за Кроуфорда.

— В таком случае остается шесть против пяти.

— Да ведь это же прискорбнейший тупик!

— Я уверен, — твердо проговорил Браун, — что выжидание сейчас — самая мудрая политика. До выборов может случиться все что угодно. Я понимаю, как это тяжко — ждать, но думаю, что другого выхода у нас нет. Повторяю вам, у нас не такое уж плохое положение.

— А по-моему, надо б хуже, да некуда. Колледж окончательно превратился в балаган. Мы загнаны в тупик. Скажите мне, как вы намереваетесь из него выбраться?

— Нужно поговорить с Геем, — вмешался я.

— Пустая трата времени, — возразил Кристл. — На нем надо поставить крест.

— Тогда давайте попробуем переубедить Деспарда, — предложил я. — Мы ведь еще даже не приступали к предвыборной агитации.

— Что ж, попробуйте, — насмешливо проговорил Кристл.

Потом он сказал:

— По-моему, дело обстоит так. Шесть голосов — это лучшее, на что мы можем рассчитывать. Если положение изменится, то только к худшему. Надеюсь, вы со мной согласны? Сегодняшняя расстановка сил — самая выгодная для нас.

— Я вовсе не уверен, что вы правы, но все же допускаю такую возможность, — сказал Браун.

У меня возражений не нашлось.

— Я рад, что вы со мной согласны, — заметил Кристл. — А теперь скажите мне: к чему это нас приведет?

— Что ж, твердо рассчитывать на абсолютное большинство мы и в самом деле не можем, — ответил Браун. — А если положение не изменится, то ректора нам просто назначат.

По уставу, если ни один из кандидатов не набирал абсолютного большинства голосов, ректора назначал епископ — так повелось со времен основания первого кембриджского колледжа. Я, между прочим, был уверен, что Браун с Кристлом уже думали о таком исходе, да и мне эта мысль приходила в голову, однако до начала нынешнего учебного года мы еще надеялись, что нам как-нибудь удастся выйти из создавшегося тупика.

Кристл продолжал гнуть свое.

— И как вы думаете — кого? — спросил он.

— Я не прорицатель, — ответил Браун. — Но есть, конечно, опасность, что епископ назначит ректором какого-нибудь выдающегося ученого — и, вероятней всего, не из нашего колледжа.

— Джего он ректором не назначит, — сказал Кристл. — Во-первых, Джего неверующий, а во-вторых, отнюдь не выдающийся ученый.

— Да и Кроуфорда не назначит, — вставил я. — Из-за его политических убеждений.

— А вот в этом я не уверен, — сказал Браун. — Говорят, у епископа довольно странные взгляды. Говорят, он сторонник этого проклятого Черчилля, которому не терпится втравить нас в войну. Короче, благоразумным его никак не назовешь. И осмотрительным — тоже.

— Кроуфорда он ректором не назначит, — уверенно объявил Кристл. — Всем известно, что Кроуфорд неверующий. Он этого ни от кого и не скрывает. Нет, если в дело вмешается епископ, Кроуфорду ректором не бывать. Тут можно не сомневаться.

— Надеюсь, вы правы, — сказал Браун. — Очень надеюсь. А если так, — он весело улыбнулся, но в его взгляде я заметил зоркую настороженность, — то нам нечего опасаться епископа.

— Вы вот благодушествуете, — сказал Кристл, — а епископ-то обязательно навяжет нам в ректоры чужака.

Кристл говорил так уверенно, словно ему были известны намерения епископа. Потом, вспоминая этот разговор, я решил, что он совещался с нашими противниками.