Настоящая черная ведьма

— Особенно когда резал кусты и камыш, чтобы вы при падении не поранились.

В моем взгляде появилось удивление.

— К слову, завтрака от вас я не ждал, — заметил ловец.

— Долг чести, господин мэр. — Я улыбнулась.

— Вы и о подобном знаете, госпожа ведьма?

— Представьте себе, господин мэр. — Отчего-то улыбка становилась все шире и вообще безумно хотелось улыбаться.

— И в этих частях расчлененной девственницы, — господин Вегард демонстративно поднял повыше корзинку, — даже никаких зелий нет?

— В этих частях расчлененной говядины и не менее расчлененного хлеба нет ничего постороннего, — рассмеявшись, ответила я.

— Как? Вы забыли про овощи? — изумился мэр.

Забыла. Совершенно и напрочь.

— А я с собой взял, — гордо возвестил он.

— И в них нет ловушек и блокиратора магии? — в свою очередь съязвила я.

А он взял и задумался. Серьезно так задумался, основательно. И лицо стало очень сосредоточенным, словно ловец припоминал, сколько и чего позасовывал в свои овощи и…

— Есть будете сами, — мрачно решила черная ведьма.

Мэр расхохотался. Громко, но почему-то совершенно не обидно, и как-то неожиданно я улыбнулась тоже. А потом впереди показался олень. Мы оба остановились, не желая пугать животное, и лесной красавец, вскинув ветвистые рога, одарил нас внимательным взглядом, а затем так же величественно вошел в чащу.

— Красавец, — с долей восхищения произнес ловец.

Глянула на него. Почему-то подумалось, что мэр краше… даже не знаю почему.

— На чем вы приехали? — поинтересовалась я, вновь шагая по тропинке.

— Все на том же, — несколько нахмурился мэр. — Ваше зелье хоть чем-то смыть можно?

— Не-а, — настроение заметно поднялось. — Зато в следующий раз вы и про пиетет, и про уважение к черной магии помнить будете.

Господин мэр ничего не ответил, лишь бросил на меня откровенно насмешливый взгляд, а затем спросил:

— В плаще не жарко?

Скинула капюшон, подставляя лицо утреннему ветерку и поднимающемуся солнцу. Потрясающее утро. Удивительное, яркое, наполненное светом и искрящейся росой…

И тут почему-то вспомнилась угроза ополоумевшей магической рожи. Искоса взглянув на Вегарда, осторожно спросила:

— Господин мэр, а вас когда-либо пытались убить белые маги?

Взгляд ловца стал крайне заинтересованным.

— Будут пытаться? — вопросил он.

— Вероятно, — не стала лукавить я.

И мэр улыбнулся. Это была удивительная, широкая, чуть злорадная по отношению к белым магам улыбка, выражающая мысль «Пусть приходят». Странное дело — улыбка меня успокоила. Мэр вообще казался каким-то надежным, сильным и знающим, что делает, странный он для смертного.

— Господин мэр, а вы точно не маг? — спросила просто так, на всякий случай.

Улыбаться перестал. Глянул на меня очень холодно и не менее холодно ответил:

— Не маг.

— Жаль, — вполне искренне заметила я.

Лицо мэра окаменело, движения стали резче.

Какое-то время мы шли молча, затем ловец произнес:

— Меня всегда поражало то, насколько магически одаренные считают себя выше всех остальных.

— Не выше, — задумчиво ответила черная ведьма. — Мы, к примеру, обычно высоким ростом не отличаемся. А вот белые — да.

— Речь не о росте. — У господина Вегарда, кажется, стремительно портилось настроение. — Об отношении к смертным.

Пожав плечами, не стала отвечать. Да и смысл. Хотя:

— Но вы же смертные.

Мэр остановился.

Затем резко развернулся ко мне и выпалил:

— Знаете, госпожа ведьма, насколько позволяет судить мой опыт, убивать магов не сложнее, чем обычных смертных!

— Но если никого не убивать, то маги и ведьмы живут дольше, — парировала я, делая шаг.

И останавливаясь, потому что мэр за мной не пошел. Мэр остался стоять на месте, испепеляя меня взглядом породистых глаз. Взглядами он не ограничился и ввернул фразу, относящуюся к расхожему мнению:

— Среди черных ведьм самая высокая смертность.

— Это потому что мы экспериментировать любим, — честно ответила честная черная ведьма.

— Да, к экспериментам у вас взаимная любовь до гробовой доски.

Мне было совершенно не понятно, отчего он так злится.

— Жить вечно тоже скучно, — не обращая внимания на продолжающего стоять Вегарда, я неспешно направилась вперед по тропинке. — Ко всему прочему, как вы наверняка знаете, сила ведьм достигает пика к пятидесяти пяти годам, а затем начинает медленно угасать, что не слишком приятно, и потому…

— Сколько лет вашей матушке? — задал неожиданный вопрос ловец, настигая меня.

— Шестьдесят… — начала было я и осеклась.

За какой Тьмой я вообще должна отвечать на данный вопрос?!

— И как же вы отнеслись бы к ее смерти?

Остановившись, я посмотрела вдаль, там из-за куста осторожно выглянул заяц, затем вверх, туда, где сквозь ветви деревьев синело утреннее небо, после себе под ноги и нехотя призналась:

— Не хочу об этом думать. — И прежде чем мэр вставил бы еще хоть слово, добавила:

— К тому же у нее есть папа, он от экспериментов точно убережет. А вы меня начинаете бесить, господин мэр.

И с этими словами решительно направилась вперед.

Нет, правда бесит! И вопросы у него дурацкие! И…

— Госпожа Герминштейн, меня уже несколько дней мучает вопрос — у госпожи Мадины Моргенштейн имелась дочь или семья?

Понятия не имею.