Настоящая фантастика – 2011

Всеобщая радость и ликование.

Титры на непонятном языке.

Голос диктора: Прошел еще один год.

Утро. Восход солнца. Островитяне не спят.

Ной. Такая масса воды ушла! Куда?

Пиотровский. Этого я понять не могу… Здесь, наверно, замешан Главный с его законом сохранения.

Похожие на дикое племя, островитяне стоят возле своего, уже не плавающего острова.

С одной стороны от них отступившее море, с другой – бескрайняя пустыня, посреди острова торчит часть старинной башни со шпилем – весь в ракушках и засохших водорослях.

У Марии на руках новорожденный малыш. Дети Худышки и Толстушки ползают в луже и пытаются поймать рыбок, не успевших уйти с морем.

Пояснительная записка

Все надписи в картине, вывески, дорожные указатели, рекламные щиты, газеты, технические приборы, показывающие время, скорости и прочее, должны быть выполнены на вымышленном языке. Очень похожем на древний иврит (с сокращением некоторых согласных, например). То же самое с цифрами – это некие закорюки, совсем не похожие на современные.

Нигде в фильме не должно встретиться источников с намеком на дату: месяц и год происходящего.

Дизайн бытовой техники, автомобилей и прочего должен быть достаточно современным, но не напоминать современные бренды. Логотипы имеют место быть, но все они должны быть вымышленными.

Визаль – служащий из конструкторского бюро Ноя. Ученый-холерик, бабник. Внешность брутальная, ни в коем случае не слащавая.

Ной – бизнесмен. Шкафчик с брюшком. Умный, честный, осторожный, пунктуальный – человек-график. Работа, отдых, пьянка – все в свое время.

Зимма – жена Ноя, ОЧЕНЬ красивая женщина. Тряпки, косметика (кукла Барби или Синди).

Роман – сын Ноя и Зиммы. Подросток как подросток. 15–16 лет в начале событий. Парень из хорошей семьи. Нормально обучен гувернерами, педагогами, тренерами, слегка избалован, чуть грузноват.

Мария – подружка Романа (его ровесница). Старшая дочь из небогатой семьи. Самообразована, любопытна, ответственна. Рукодельница – любит делать всякие украшения из бисера.

Мойша – мал золотник, да дорог. Энциклопедические знания в физике, химии, электронике… Очкарик.

Скрепка – самый младший и маленький из подростков – сын Мойши. (У Мойши рост ниже среднего.)

Захар – водитель-охранник Ноя. Жлобоват, ленив, хитер, не дурак выпить.

Пиотровский – друг Визаля и Ноя. Технарь, не лишенный романтики.

Женщина-дурнушка – женщина-дурнушка.

Сталамус (1) – спутник Земли, существовавший до всемирного потопа. С Земли выглядел блином процентов на 15 больше Луны. Вращался со скоростью 36 оборотов в сутки.

Сталамус (2) – единица измерения времени, соответствует сорока минутам, т. е. времени полного оборота Сталамуса (спутника) вокруг Земли.

Петерсон – единица измерения температуры, равная одному градусу Цельсия.

Коготь – единица измерения длины, равная одному километру.

Коробочка Ноя – загадочная вещица, содержание которой известно только Ною.

Сергей Битюцкий – один из организаторов легендарного Ростовского клуба любителей фантастики «Притяжение». Поэт и автор песен, менестрель, представитель Заозерной поэтической школы, участник фестивалей авторской песни. Для мира авторской песни – поющий фантаст.

«Атомная сказка» впервые выходит в книжной публикации под именем автора.

Сергей Битюцкий Жизнь и удивительные приключения «Атомной сказки»

Хочу с вами поделиться историей жизни моего рассказа «Когда расцветают бомбы». Этот рассказ был опубликован в книге Роджера Желязны под именем Роджера Желязны. Я часто читал в Интернете упоминания об этом, и мне захотелось всю историю изложить подробно.

Рассказ «Когда расцветают бомбы» был написан в 1981 году. Это – заглавный рассказ цикла «Атомные сказки», один из четырех рассказов цикла. Поскольку тема рассказа – атомная война, в те годы опубликовать его было практически нереально. Я распечатывал его на пишмашинке и дарил друзьям, когда ездил по конвентам. Гости из других клубов приезжали на наши ростовские коны, и им я тоже дарил текст.

Друзьям из Пермского клуба удалось опубликовать рассказ в многотиражке Пермского политехнического института. Да и то с купюрами. Причем купюры, что самое обидное, были сделаны не по требованию цензуры (вещь прошла ЛИТО), а над текстом надругался неизвестный наборщик в типографии. Пермяки услышали рассказ на нашем ростовском конвенте в 83-м году и попросили текст, чтобы попробовать его опубликовать.