Настоящая фантастика – 2011

Когда-то эти двенадцать месяцев делились на четыре сезона, сейчас сезон один. Вечное лето, теплое, но очень туманное.

Кир залег на ветке шелковицы – единственного дерева и вообще – места, находившегося на достаточно близком расстоянии от Перекрестка. Конечно, отсюда не разглядишь надписи на тропинках, но зато хорошо видны цвета, которыми они загораются, когда их касается босая нога семнадцатилетнего. Раз, два, три… Синий, красный, зеленый, желтый… Перекресток не обдуришь – ему неважно, о чем ты мечтаешь, на что надеешься, нет дела до твоих амбиций, потому что он и только он знает, чего ты стоишь на самом деле. Раз, два, три… Мелькают на тропинках названия профессий, описания жизненных путей, которые, по мнению Перекрестка, подходят именно тебе… Тик-так, тик-так – у тебя есть пять минут, чтобы определиться и стать на одну из тропинок. Синий (самый маловероятный и самый горячий), красный, зеленый, желтый… Многие, став на тропку синего цвета, соскакивают с криком и бегут на другую, менее пекучую. Сколько раз Кир наблюдал за взрослеющими в один момент подростками, свесившись с ветки шелковицы, пытался угадать, кем станет его очередной товарищ, недруг или просто сосед-старшеклассник.

Вообще-то, по преданию, приходить на Перекресток нужно в полном одиночестве. То есть в абсолютно полном. Но Кир вот уже год тайком прибегает посмотреть на ритуал. Первый раз он пришел сюда из-за Юлики. Да и все остальные – тоже. Только на Василя смотреть не ходил – уж очень приятель, узнавший о Кировых вылазках, просил его не делать этого.

Сегодня на Перекресток ступит Нила Девятина, Юликина одноклассница и Васькина зазноба. Вот и она, готовится. А вчера Игорь приходил – лесником стал. А заодно мужем какой-то Золотоокой Дивы из березовой рощи и отцом двоих детей. Отец – еще ладно, а вот почему лесник? Игорек природой никогда не интересовался, наоборот, любил возиться с химикатами и железяками разными. Но ничего, не расстроился, наоборот, как-то воспрял духом. И в тот же день собрал вещи и ушел в лес. Жену искать.

Внизу что-то скрипнуло, мальчик настороженно раздвинул ветки и не поверил глазам – на шелковицу карабкался Василь. Кир хотел было сказать, что не пристало инженериям по деревьям лазить, но в последнюю секунду передумал. Вместо этого подождал, пока приятель примостится на соседней ветке, и задумчиво пробормотал:

– Знаешь, когда настанет моя очередь, я не пойду на Перекресток в выходные…

– Почему? Все только в выходные и приходят…

– Вот именно, а остальные – ждут этих трех дней, как… как туманного затмения. Только о тебе и говорят, провожают чуть ли не всем городком, надеются на что-то… А я хочу, чтобы быстро и без лишнего шума.

Василь лишь пожал плечами. Какое-то время друзья сидели молча.

– Знаешь, – все так же задумчиво протянул Кир, – а я вообще во все это не верю.

– Во что?

– В легенды. О том, что было и что будет. Вот ты, – в голосе Кира проснулся азарт, – ты можешь представить, чтобы вместо тумана светило какое-то Солнце? Чтобы дома доставали до неба, в неделе было семь дней вместо восьми, а вместо трех выходных – два? И чтобы за пределами тумана, за долинами Краеземья существовали еще какие-то страны?

Василь пожал плечами.

– Знаю, ты такой же, как все. Верите в какие-то сказки. В глупые легенды.

– А ты во что веришь? – кажется, Василь обиделся.

– В решение. В то, что ваш глупый Перекресток далеко не так всемогущ. И Юлика – она поняла, она знала. Поэтому и пог… исчезла. Он забрал ее. Но я найду решение. Она… она где-то ошиблась, но я все сделаю правильно.

– Кир, – Василь выглядел испуганным, – не шути с этим. Ты… Я боюсь за тебя. И мама боится… моя. Не говоря уже о твоей. Обещай, что не станешь шутить с Перекрестком. Тебе повезло один раз, – мальчишка почти кричал, – но не факт, что повезет снова!

Повезло! Да уж! Даже спустя год Киру становилось дурно от одного только воспоминания о том дне, когда…

…Жарко. Душно. Невозможно дышать.

Кир мчался к Перекрестку, с которого секунду (целую вечность?) назад исчезла Юлика. Он только на миг отвел взгляд от тропинок, а когда посмотрел на них снова, сестры уже не было. Кир протирал глаза, кричал, звал – все напрасно. И тогда он понял. Понял, для чего она попросила его, нарушив правила, прийти сегодня сюда, забраться на шелковицу. («Я, кажется, знаю, что происходит с метро и как действует Перекресток», «Юлика, что ты за…», «Я не знаю. Может, ничего не получится. Просто наблюдай со мной, – она наморщила лоб. – Может, я ошибаюсь, а может, ты заметишь что-то, чего я не увижу…»)

Ни хрена он не заметил! Придется разглядеть поближе.

– Кир, вернись! Стой! Туда нельзя! Тебе еще семнадцати…

Это Димитрий – поклонник Юлики. Прятался в кустах, под небольшим склоном – Кир еще раньше его увидел. Тоже мне, наблюдатель! Оттуда и Перекрестка-то не видно. Только шелковицу. Или он наблюдал не за Юликой?