Настоящая фантастика 2017

Джон вздохнул. Похоже, он напоролся на одного из тех энтузиастов, что помешаны на старине родного края. Таких можно встретить в Штатах, да и в любом уголке мира, где они с радостью замучат вас историями о событиях, случившихся лет эдак двести назад.

Странно только, что он не хочет вести гостя к пирамидам. Что-то тут не так…

Но сопротивляться было поздно. Уайтхеда за рукав вытащили во двор:

– Вон то здание – тельпучкалли и одновременно кучкалалько, – отец Хуан взглянул на ошеломленное лицо гостя и спешно поправился: – Школа и клуб… А вот церковь. Мало кто знает, что это одно из первых христианских святилищ в Анагуаке!

Дальше на Джона обрушился поток информации о проповедниках-иезуитах, приплывших сюда из Испании.

– Их одного за другим приносили в жертву! – трещал отец Хуан, волоча за собой Джона, который сам чувствовал себя жертвой. – Но они шли и шли! В Теночтитлане первый храм был возведен в тысяча шестьсот сорок третьем, а эта церковь – чуть позже…

Священник отцепил от пояса ключ, выглядевший как изощренное орудие убийства, и вставил его в замочную скважину. Заскрежетало так пронзительно, что у Уайтхеда заложило уши, и дверь открылась.

– Прошу вас, сеньор.

Внутри пахло ладаном и пылью. Косые лучи света врывались через узкие окошки, пронизывая воздух полотнищами из золотившейся пыли. Вдоль стен, в полутьме ниш расположились вырезанные из дерева статуи – Христос, Дева Мария с младенцем, кто-то из святых.

Блики играли на деревянных лицах.

– Это все очень древнее, – гордо сказал отец Хуан, – и нигде больше такого нет…

Джон медленно пошел вдоль статуй. Как и большинство обитателей Штатов, Уайтхед считал себя католиком, хотя не так часто бывал в церкви, но даже на его взгляд статуи выглядели необычно. Христос был изображен улыбавшимся, но из-под преувеличенно алых губ, словно измазанных кровью, виднелись клыки, а в руке он держал зеркало.

На шее Богоматери висело ожерелье, составленное из чего-то, сильно напоминавшего змеиные головы, а плечи одного из святых, в похожем на парус головном уборе, украшал оскаленный череп.

– Как-то все это странно, – сказал Джон, разглядывая алтарь, сплошь покрытый непонятными закорючками и рисунками.

– Иезуиты были умны, – отец Хуан покачал головой, – они знали, что христианство надо подать так, чтобы его поняли и приняли… А с учетом того, насколько отличались воззрения европейцев и анагуакцев, задача перед ними стояла непростая.

Уайтхеду ничего не оставалось, как молча кивать.

– А теперь пойдемте, – священник указал на выход. – Приглашаю вас к себе. Ужин и беседа – что еще нужно хорошему человеку?

Джон вздохнул и подумал, что гостеприимство порой бывает хуже открытой враждебности.

– Благодарю, благодарю, – Уайтхед выдавил самую дружелюбную из улыбок. – Я сам дойду до дороги. Прогуляюсь маленько…

– Ну, как хотите, – отец Хуан развел руками. – Всего хорошего!

– До свидания, – Джон кивнул и зашагал прочь от деревни. Спину жег пристальный взгляд радушного священника.

Принял тот гостя отменно – напоил, накормил и весь вечер развлекал занимательными рассказами о прошлом этого края. Уайтхед узнал о сапотеках и миштеках, о Монте-Альбане и Митле, о приходе сюда ацтеков, сделавших Уашаякак одной из провинций своей огромной империи.

И тем не менее он ни на миг не забывал о том, зачем сюда приехал.

Мисс Мак-Келлен не поймет, если в отчет о проделанной работе будет включено описание странной церкви и перечисление князей, правивших в какой-нибудь Саачиле, но ничего не будет о том, что именно случилось с ее мужем.

Поэтому Джон свернул с хоженой тропы, не доходя до дороги. Как он понял из рассказов отца Хуана, неприметная стежка, ныряющая в тень деревьев, вела как раз к оставшимся от ацтеков пирамидам.

Некоторое время шел сквозь настоящие тропические джунгли. Гудели насекомые, из чащи доносились птичьи вопли, одуряюще пахли крупные и яркие цветы.

Потом лес разбежался в стороны, и впереди открылись три каменных горба – пирамиды. Две были совсем небольшие, метров пять высотой, а третья – посередине, раза в два больше.

Подойдя ближе, Джон обнаружил, что строения вовсе не кажутся древними. Ведущие на плоскую вершину ступени были не сколоты, а украшающие каждый ярус жуткие хари выглядели так, словно их вытесали несколько лет назад.

Если бы не валявшаяся у подножия одной из меньших пирамид раздавленная банка из-под кока-колы, впору было поверить, что неведомое волшебство перенесло Уайтхеда на пятьсот лет назад, когда храмы действовали и тут реками текла человеческая кровь.

Если Йен Мак-Келлен и побывал тут, то не оставил никаких следов.

Чтобы осмотреть окрестности, Джон полез на большую из пирамид. Ступени были высоки, и пока он добрался до вершины, рубашка промокла от пота, а в мускулах ног появилась ноющая тяжесть.

На плоской верхушке лежал круглый камень, похожий на пуфик от исполинского дивана. Уайтхед пригляделся к покрывающему его коричневому налету и похолодел, несмотря на нестерпимо палившее солнце.

Это была кровь, причем никак не вековой давности!