Настоящая помощь в трудный час. Николай Чудотворец, Матрона Московская, Серафим Саровский

– Для Господа нет живых или мертвых – у него все живые! – объясняет отец Андрей. – Подводники пережили мученическую смерть. Этим они смыли свои грехи. Я надеюсь, что Господь призвал их всех к себе в рай.

– Я ведь хорошо знал не только капитана Лячина, – говорит отец Андрей, – но и многих других подводников «Курска». С адмиралом Поповым тоже близко знаком. Два года назад обратился к нему за разрешением уйти с флота и посвятить себя служению Церкви. Он отпустил. Попов – глубоко верующий человек. У него две дочки поют в церковном хоре одного из вологодских храмов… Поверьте, ему сейчас очень тяжело. Мне тоже – все-таки я моряк и понимаю, что они там пережили. Хотя я верю, что Бог их не оставит. Он ведь забирает лучших.

Без подписи

«Бог точно есть!»

Вот такое чудо случилось во время ВОВ. Записано со слов Ивана Дмитриевича.

«Случилось это давно, во время Великой Отечественной войны. Немцы заняли железнодорожную станцию, но в рядом стоящую деревню не заходили. Они, конечно же, ее контролировали, но большей частью все силы находились на станции для ее охраны. Ванька уже в свои 14 лет работал с партизанами и занимался тем, что закладывал взрывчатку под составы немецких поездов. Он частенько наведывался на станцию, и немцы даже не подозревали, что этот пацан и есть подрывник, которого они так долго ищут. Ванька помогал разгружать вагоны, и за это ему давали хлебные галеты.

И вот однажды после очередного задания Ванька возвращался в деревню и случайно набрел на полуразрушенную церковь. Копаясь в обломках, он случайно нашел, как он подумал, красивую картинку в золотистой рамке. С нее на него смотрел пожилой человек преклонного возраста с ясными глазами и строгим взглядом. «Красиво!» – подумал Ванька и, смахнув с нее пыль, засунул за пазуху. Не найдя больше ничего подходящего, он направился на выход и тут же увидел немецкий патруль. Ванька вообще-то всегда спокойно реагировал на появление патруля, но в этот момент он почему-то напугался и, сам того не понимая, бросился бежать. Два немецких солдата бросились за ним, крича ему вослед:

– Sofort bleibe stehen![4]

Но Ванька несся во весь дух к лесу, не оглядываясь назад. И вдруг перед самой границей леса появился Потап. Он был деревенский мужик, да к тому же молчун, а тут Ванька увидел его в форме полицая.

– А ну стой, гаденыш! – крикнул Потап и вскинул винтовку.

– Дядя Потап, это же я, Ванька! – крикнул тот в ответ.

– Так это ты подкладываешь взрывчатку под поезда? – не опуская оружия, спросил Потап.

– Так ты и есть предатель, дядя Потап? Про тебя говорили партизаны? – с удивлением и досадой в голосе крикнул Ванька.

Потап нажал на курок, и грянул выстрел. Пуля ударила в грудь. Удар был такой силы, что Ванька отлетел метра на три назад и плашмя рухнул на землю. Тут же подбежали солдаты. Один из них подошел к навзничь лежавшему телу и толкнул его ногой. Тот не шевелился, а изо рта текла кровь. Солдат наклонился и выдернул из Ванькиной руки два куска бикфордова шнура и показал их второму. Второй покачал головой и махнул рукой Потапу, чтобы тот подошел.

– Gut schiesst Du! Гуд стреляешь, – похвалил немецкий солдат Потапа, – получишь дополнительную банку тушенки! Очень карашо!

Они убрали оружие и отправились обратно на станцию для доклада о том, что подрывник уничтожен.

Очнулся Ванька от того, что его лицо облизывал пес, которого он приютил у себя, найдя его на улице полуголодного и больного. Ванька открыл глаза и посмотрел на пса. Тот слегка поскуливал и крутил хвостом от радости за своего хозяина. Ванька попытался встать, но резкая боль в груди заставила его вскрикнуть, и он снова лег на спину. Собрав силы, он повернулся на бок, и с трудом ему удалось сесть. «Как же так? – подумал Ванька. – Я не умер!» Он сунул руку за пазуху и вытащил икону. Глядя на нее, он не мог поверить в то, что видел!

Святой Николай Чудотворец держал пулю в руке, которую поднял в благословляющем жесте.

Ванька еще раз осмотрел икону. Но она была написана на деревянной доске, которой был уже не один десяток лет. Только сейчас Ванька понял то, что случилось. Он, как и все советские дети, не умел молиться, да и не знал, как это делается. Он только помнил, как это делала его бабушка украдкой. Он добрел до леса, прислонил икону к дереву и, склонившись до земли, не обращая внимания на боль в груди, обливаясь слезами, причитал: «Спасибо тебе, дедушка! Спасибо, что спас меня!» Наконец, успокоившись, он лег на траву и, глядя широко открытыми глазами на небо, по которому плыли белые облака, подумал: «Бог точно есть! Бабушка все время говорила об этом, а я не верил. А сейчас он спас меня». Ванька поднялся, засунул икону за пазуху и тут же поймал себя на мысли, что боли в груди не было. Он потрогал себя, и действительно – грудь уже не болела. «Чудеса!» – подумал Ванька и пошел в лес к партизанам.