Настоящая работа смелых мужчин

— Ну, это уже полная бредятина! Какой придурок меня за штурвал посадит? Я ведь инвалид первой группы. Мало ранения, так еще и дурдом. С каких это пор сумасшедших стали в армию брать, что там своих дураков мало?

— В армию тебя не возьмут. Всего один вылет взамен пилота, с которым что-то случилось в самый неподходящий момент.

— Я детективы читать люблю, но участвовать в авантюрах разных, это уж, извини! Что-то не то ты говоришь! Быть такого не может!

— Все может быть, даже то чего быть не может никогда.

Я рассказал ему свою историю. Николай слушал, и чем дальше, тем серьезнее и озабоченнее становилось его лицо.

— Ну и сволочуга же этот доктор! Это же надо!

— Да нет, он не сволочь, он гораздо хуже, — это сам дьявол. Да, впрочем, доктор этот здесь ни при чем. Не будь его, нашлись бы другие. Затеяли это те, кто претендует на мировое господство.

— Тогда бежать нужно из этого города.

— Бежать, говоришь? А бежать-то некуда. Нет, брат, отсюда не сбежишь.

— Как это — «не сбежишь»? Не тюрьма, ведь! Я и охраны то здесь никакой не видел.

— А охрана и не нужна. Ты пробовал пройти город из конца в конец?

— Нет, а на фига?

— Так вот, в каком бы направлении ты ни шел, возвращаешься всегда в ту точку, откуда вышел. Это замкнутое пространство.

— Да, ну! Врешь! Как это — «замкнутое пространство»?

— А вот так! Каким образом это сделано, не знаю, но точно тебе говорю — мы тут как звери в вольере, только сетки не видно, вот тебе и «да ну»!

— Но ведь как-то отсюда можно выбраться, тебя же вывозили на аэродром.

— Видимо есть какой-то канал общения с внешним миром. Но для нас он недоступен.

Я рассказал ему про поиски, которые вел доктор Архангельский, но видимо они ни к чему не привели, точнее, привели к тому, что мы оба находимся на волосок от смерти, оба, если он, конечно, еще жив.

— Тогда, что же делать? Неужели нет никакого выхода? — Коля спросил это так, как будто он был уверен, что выход все-таки существует. Он был готов действовать.

— Сначала нужно попытаться достать документы. Должны же существовать истории болезни, методики исследований, из которых будет ясно, чем занимается эта, с позволения сказать, клиника. Нужны помощники, профессионалы. Должен же быть здесь такой контингент.

— Есть тут у меня один знакомый афганец, капитан, профессиональный разведчик. По-моему, еще не окончательно с катушек съехал.

— Ну, что ж, давай с ним встретимся.

Закончив разговор, мы вышли из ресторана, Коля собирался идти в свой номер, а мне, учитывая мое нелегальное положение, нужно было снова искать ночлег. Я представил себе ворох листьев, в котором провел прошлую ночь, мне стало холодно, печально и неуютно, и рассказал Коле о неудобстве нелегального положения. Коля жил не в том корпусе, что я, а в доме, расположенном по другую сторону парка, и мы решили, что ночевать в его номере будет значительно удобнее для меня, чем под кучей опавших листьев, а возможно, и более безопасно.

Капитана-афганца, Валерия Семеновича Матвеева, мы встретили тут же, в ресторане на следующий день. Но разговаривать здесь не стали, кто знает, какие уши имеют эти стены. Хотя, если посетителей ресторана прослушивают, то мы с Колей уже «на крючке». Усевшись на лавочке в сквере, мы стали обсуждать сложившуюся ситуацию и дальнейший план действий.

Валера внимательно выслушал все, что я рассказывал о секретной лаборатории гестапо, о докторе Архангельском, о старике, который оказался профессором Невельским, и о том, чем занимается эта клиника в данное время.

— Интересная штука получается, если все это действительно так, то вляпались мы с вами, ребята, серьезно. Насколько мне известно, у нашей разведки есть данные, что немцы занимались созданием биороботов еще в сороковые года, на основе медикаментов. Работы эти видимо до сих пор продолжаются. Помните в печати историю с полковником Абелем, которого на американского пилота, Пауэрса поменяли? Он довольно близко подошел к этим разработкам, тогда фильм еще сняли, ну помните, «Мертвый сезон»?

— Да, конечно, помню, и фильм, и статьи в газетах, но о генетике там речь не шла, — сказал я.

— А может это и есть та самая лаборатория, но не все о ней говорили в печати? — предположил Коля.

— Да, нет, серьезные разработки всегда ведутся по разным направлениям, и чаще всего изолированы друг от друга, из соображений секретности, но не имея на руках никаких документов, бессмысленно поднимать эту тему на каком бы то ни было уровне. Нам просто никто не поверит. Если документы существуют, а они непременно должны существовать, то их в принципе можно добыть. А что потом с этими документами вы собираетесь делать, ребята?

— Передадим журналистам! — воскликнул Коля. — Шум поднимут на всю страну!

— Как я понял, никаких конкретных планов у вас нет. Говорить о журналистах — вообще бессмысленно. Если нет надежного, проверенного человека, то не стоит и затевать это дело. Просто шум нам не нужен. Дело это такое, — быстро глотку заткнут, да так, что и «мама» сказать не успеешь.

— А что же делать? — спросил я.