Настоящая радуга

Письмо это было получено бирманским правительством, и в Петербург полетело новое послание. Оно также сохранилось в архивах МИД. В нем министр иностранных дел Бирмы с первых строк возвращается к интересующей его теме: «Мой августейший государь всегда считал своим долгом устанавливать дружеские отношения и укреплять уже существующие с государями других великих наций, которые, подобно Бирме, дорожат своей независимостью… мой августейший государь, питая особые симпатии к великому государю Российскому и великому русскому народу, пытался осуществить свое королевское желание…» Бирманский министр вспоминает о письмах, посланных с Ненюковым, говорит о визите в Бирму армянского архиепископа Григория — в Бирме была большая и активная армянская община, через которую бирманское правительство также пыталось найти путь к установлению отношений с Россией. И наконец, рассказывает о приеме, оказанном в Бирме русским путешественникам Пашино и Хлудову. В письме говорится: «Они (т. е. Пашино и Хлудов. — Авт.) обещают, если я вручу им письма к Вашей светлости, приложить нее усилия, чтобы способствовать установлению дружественных отношений между нашими двумя правительствами».

Итак, на сцене появляются еще два человека, которые побывали в Бирме и даже связали себя определенными обещаниями, — такими, какие не осмелился взять на себя Ненюков. Кто же эти люди? Почему и как они попали в Бирму и каким образом стали столь хорошо знакомы бирманским министрам?

РАССКАЗ ВТОРОЙ «РОДИТЕЛЬ МОЙ, ХАСАН-БЕЙ, БЫА ЧЕЛОВЕК ЗАЖИТОЧНЫЙ»

В страны далекие Ташкента

От нас увозишь ты с собой

И сердце доброе студента,

И ум, годами развитой…

1

Приятно верить в конечную справедливость и завершать рассказ о большом путешественнике и ученом словами: «Памятник ему возвышается там-то… улица его имени проходит сквозь новые кварталы… собрание его сочинений…»

Всего этого нет. Частично в том виновата судьба, частично и сам Петр Иванович Пашино. Даже имя его ничего не говорит не только читателям, но и большинству историков и этнографов. И если бы востоковед Елизавета Ивановна Гневушева, готовя в 1948 году диссертацию по истории Индии, не столкнулась случайно с его трудами и не заинтересовалась его личностью, известно было бы и того меньше.

Но Елизавета Ивановна — человек упорный. На ее счету есть по крайней мере два интереснейших человека, спасенных из незаслуженной безвестности: Василий Малыгин, разгромивший в конце прошлого века голландские войска в Индонезии во время восстания на острове Ломбок, и Петр Иванович Пашино.

Люди такого масштаба, как Пашино, оставляют по себе очевидные и многочисленные следы. Но следы эти разбросаны по архивным папкам, скрываются в частных письмах, в статьях давно забытых газет и журналов. И лишь собрав их воедино, можно представить себе, кем же был человек.

Историку порой приходится становиться детективом. Оброненное невзначай слово в письме ведет к заметке в газете. Заметка заставляет обратить внимание на человека, никак, казалось бы, не связанного с основным руслом поисков. А человек дает ключ к открытию, по-новому раскрывающему целый период в жизни главного героя поисков.

Прошло несколько лет раскопок в архивах и библиотеках. И вот вышла книга Гневушевой «Забытый путешественник» — надежная основа дальнейших поисков и исследований о Петре Пашино, журналисте, путешественнике, этнографе, дипломате, несчастном и большом человеке. За четырнадцать лет, прошедших со дня опубликования книги, к портрету Пашино прибавились новые черты, и все же многое еще неизвестно и неясно, и виной тому в первую очередь небрежение, с которым Пашино относился к собственным трудам и собственной славе.

Имя венгерского путешественника Вамбери, составившего себе бессмертную известность многочисленными книгами и фантастическими путешествиями, известно многим. Большую роль тут сыграла и повесть Николая Тихонова о путешествии Вамбери в запретную Бухару. Вамбери удалось проникнуть в места, где не бывал до него ни один путешественник, только потому, что он мог полностью перевоплотиться в странствующего дерни ша и избегнуть разоблачения и казни. А ведь Пашино (кстати, последний европеец, беседовавший с Вамбери перед тем, как тот отправился в опасное путешествие) повторил через несколько лет подвиг Вамбери, но в обстоятельствах куда более опасных, потому что был задержан и случайно разоблачен.

Он начинал литературную деятельность в «Современнике», и первый из его многочисленных псевдонимов был придуман Добролюбовым. Он встречался с Гарибальди, а итальянский король посоветовал ему побывать и Бирме. Его встречал император Эфиопии, и с ним подолгу беседовал король Бирмы. Его высылали из Средней Азии и сажали в тюрьму в Индии и Америке.