Настоящая радуга

Невезение преследовало его с детства, и борьбе с ним была посвящена вся жизнь. Петр Пашино родился в 1836 году, а через два года умер его отец. Еще через семь лет, в 1845 году, скончалась от чахотки мать. Остались снисходительные родственники, подобравшие невысокого худого мальчика и определившие его на казенный счет в гимназию в Казани. Кончились семилетние скитания по чужим углам, остались позади мелькавшие в неустроенной, голодной жизни уральские города, началось учение — тоже семилетнее, тоже трудное, тоже голодное.

Но у этого человека был легкий характер. Он рано привык мириться с жизненными невзгодами, он даже как-то не отделял себя от них, будто знал, что никогда ему не удастся стать богатым, знатным и уверенным и завтрашнем дне. Это не было христиански униженным смирением — просто Пашино отвергал невзгоды как нечто такое, что остается всегда рядом с ним, но никак не влияет ни на его отношения с людьми, ни на его поступки. Однако безвыходная бедность сформировала, к сожалению, одну черту в его характере, впоследствии нередко мешавшую: уверенность, в том, что он менее способен и менее талантлив, чем друзья, желание отойти на задний план, предоставив почести более достойным.

У каждого человека есть заветное воспоминание детства. У Пашино таким воспоминанием были два фунта мармелада — награда за лучший перевод с турецкого. В Казанской гимназии готовили переводчиков с восточных языков и учителей для школ «инородцев». Пашино оказался очень способным к языкам — к шестнадцати годам он хорошо знал и турецкий и персидский, не говоря уже о латыни, греческом, французском и немецком. Два фунта мармелада Пашино отнес друзьям — был пир.

В 1852 году Пашино окончил гимназию. Ему еще не было шестнадцати лет, однако вопреки объявленному и аттестате праву поступления в университет он получил распоряжение отправиться на Кавказ для работы в народной школе: чиновник, распределявший выпускников, не заметил, что будущему учителю нет шестнадцати.

Но возраст спас. Друзьям Пашино — а в это время они появились у него уже и среди ученых и среди преподавателей гимназии — удалось доказать, что работать учителем ему рано. Они хотели, чтобы юноша учился дальше. И после длительной переписки его удалось отстоять — он стал студентом Казанского университета.

Студенту тоже жилось не сладко, хотя свободы было нуда больше, чем в скучных дортуарах гимназии. Первая же попытка воспользоваться свободой для извлечения из нее реальной прибыли закончилась плачевно: Пашино получил единицу по поведению за первый курс университета и лишь заступничество любимого профессора спасло его от исключения. А придуманный первокурсниками план, исполнителем которого стал Пашино, отличался оригинальностью и граничил с опереттой. Для выполнения плана потребовалось женское платье, парик и черная маска. Пашино был мал ростом, тонок, гибок. В женском наряде и черной маске он проникал на модные тогда в Казани костюмированные балы и сводил с ума подвыпивших купцов. На заднем плане всегда дежурили голодные друзья. Купцы поили и кормили очаровательную незнакомку и ее друзей-студентов. А в конце бала незнакомка исчезала, подобно Золушке.

Балы и приключения не мешали учиться. Пашино овладевает санскритом, потом арабским языком. В 1855 году Восточное отделение в Казанском университете закрылось, и он перевелся в Петербург, где и проучился последний год и познакомился с кумиром революционной молодежи — Добролюбовым.

Окончание университета было началом первого путешествия Пашино. Он был отправлен как отлично закончивший курс для проведения раскопок в Болгаре на Волге. В археологии Пашино смыслил мало, денег на раскопки дать забыли, к тому же местный священник, неправильно прочитав слово «кандидат» в документах археолога, принял его за беглого с военной службы и велел рабочих «дезертиру» не давать. Правда, когда священника убедили, что Пашино не дезертир, он сам принял участие в раскопках.

Отчет о раскопках был принят благожелательно, зачтен в качестве кандидатской диссертации, и Пашино получил назначение — в Азиатский департамент министерства иностранных дел.

Провинциальный юноша без связей был «белой вороной» в министерстве, большинство чиновников которого происходили из знатных фамилий и могли не беспокоиться о хлебе в ожидании хорошего назначения. Пашино был один. И он стал искать способа не помереть с голоду на чисто формальное жалованье.

Тогда родилась газета «Потеха». Вернее, не газета, а рассчитанный на простолюдинов уличный листок, в меру сатирический, в меру язвительный, не замахивавшийся на основы российской жизни, но критически к ним относившийся. Таких листков в те годы было множество и именно их широкое распространение насторожило обер-полицмейстера, который вскоре их запретил. Правда, «Потеха» была единственным листком, о котором, появился похвальный отзыв в «Современнике». «Потеха» средств к жизни не принесла. Пашино редактировал так же журнал «Лесоводство и охота» и даже писал дипломные сочинения не слишком даровитым офицерам Генерального штаба.