Настоящая радуга

Было знаменательным то, что последние русские путешественники, посетившие Бирму, попадали в немилость. Непримиримость английских колониальных властей к любым представителям Советской России объяснялась не только их классовыми позициями или обидой на изменивших делу Антанты союзников. Их страшило другое — возможное влияние русской революции и русских на индийское или бирманское национально-освободительное движение. В те времена, как и позднее, было принято объяснять неожиданный для британских чинов ников подъем национальных сил в колониях вмешательством извне. Например, деятельность бенгальских революционеров попросту объявляли результатом интриг немецких шпионов. Среднему английскому чиновнику казалось немыслимым, что индийцы (а бирманцы также входили формально в их число, раз уж Бирма считалась индийской провинцией), облагодетельствованные цивилизацией, живущие в обстановке порядка и спокойствия, хотят возвращения к старому порядку вещей или создания какого-то нового, еще неизвестного порядка, в котором нет места англичанам. И потому версия о внешнем влиянии на заговорщиков и смутьянов пользовалась широкой популярностью. Потому-то выслали из Индии, а затем лишили директорства в моулмейнской школе Ерошенко, потому арестовали Мервартов и команду «Евгении».

Шли годы. Бирманское национально-освободительное движение развивалось, несмотря на то что «немецких шпионов» не было, а из Советской России в колониальный заповедник никого не допускали. Однако английские чиновники не были так уж полностью не правы в своих опасениях. Сам факт победы революции в нашей стране стал мощным толчком для развития национализма и национально-освободительного движения в Бирме. (' одной стороны, победа социализма в СССР послужила примером для молодых бирманских патриотов, с другой — бирманские революционеры никогда не переставали надеяться на моральную поддержку и помощь Советского Союза в борьбе за освобождение Бирмы. Особенно большие надежды возлагали они на СССР в связи с началом второй мировой войны в Европе. Это ярко прослеживается по документам организации «Добама Асиайон» в конце тридцатых и начале сороковых годов. Горячим сторонником установления контактов и дружбы с Советским Союзом и Китаем был тогда Аун Сан. Но все его попытки установить живые связи с борющимся Китаем провалились. Война приближалась к границам Бирмы, и бирманские революционеры были вынуждены обратиться за помощью к японцам, обещавшим предоставить Бирме независимость.

Этот шаг бирманских революционеров был ошибочен. И это признавали потом сами бирманцы. Даже временный союз с Японией, союз чисто тактический, рассчитанный на выигрыш времени, противоречил духу манифеста «Добама Асиайон» 1940 года, в котором говорилось, что только «Советский Союз является постоянным и последовательным сторонником свободы человечества». Бирманские коммунисты выступали против союза с Японией, но многим бирманским революционерам казалось, что можно временно поступиться принципами ради того, чтобы получить оружие и поддержку в борьбе за национальное освобождение. Они полагали, что война Японии и Англии будет затяжной, позиционной и ослабит обе стороны настолько, что Бирма сможет добиться независимости без больших потерь. Но получилось так, что японские войска в несколько недель полностью разгромили английские армии в Юго-Восточной Азии, захватили Сингапур, Малайю, бывшие французские колонии, Яву, Суматру и затем прокатились, словно ураган, по территории Бирмы, оставляя за собой сожженные деревни и разрушенные города.

Ошибочный союз с Японией дорого обошелся Бирме. Вместо освобождения японцы принесли новое, еще более тяжкое рабство. Впоследствии национальный герои Бирмы генерал Аун Сан говорил, что бирманские лидеры, в том числе и он сам, пойдя на сотрудничество с японскими милитаристами, допустили серьезную ошибку.

В сложной обстановке, создавшейся в Бирме, Советский Союз и его борьба против фашизма стали примером для бирманских патриотов. В созданную в ходе борьбы Антифашистскую лигу народной свободы (АЛИС) вошли и социалисты и коммунисты. В программе Лиги выразились не только антифашистские убеждения прогрессивных сил Бирмы. «Мы выступаем за уничтожение империалистической системы, которая несет рабство нашему народу», — говорил Аун Сан. И далее: «Я ненавижу империализм — будь то английский, японский или бирманский». Большую роль в освобождении страны от японских оккупантов сыграли Национальная армия Бирмы и Антифашистская лига, ставшая политическим центром народно-освободительной борьбы.