Настоящее имя

— В самолете все чисто, у вас будет талон в двадцать пятый ряд, место «А», у окна. Рядом два места свободных, рейс полупустой. На месте «Е», у противоположного окна — частный охранник, агентство «Лотос», несудимый. Таможенный проход номер два, пограничный — номер четыре.

— А где Лена? — поинтересовался Макс. — Он вдруг вспомнил обведенный красной каймой сока рот девушки. Сейчас эта картина показалась ему очень сексуальной.

— Она здесь больше не работает, — пробурчал Вадим, запуская зубы в слезящийся ломоть ветчины. — Срезалась. Теперь у неё другая линия.

Макс не стал уточнять. Но глядя на набивающего рот парня, он все же не удержался от вопроса.

— Почему ты всегда ешь? И в прошлый раз, и сейчас! Разве в другое время тебя не кормят?

— Не в этом дело, — добросовестно объяснил Вадим, не переставая жевать. — Просто, когда я провожаю агента, то могу с ним пообедать, на это выделяются деньги по графе «оперативные расходы». А в другое время я должен питаться за свой счет. Глупо тратить свои, если можно сэкономить, правда? Вот и стараюсь налопаться на весь день…

— А если пообедаешь без меня, но вроде со мной?

— Что вы! — нахмурился Вадим. — Нас проверяют. Буфетчица ведь все видит…

— Тяжелая у тебя работа, — посочувствовал Макс.

— Ничего, терпеть можно…

Когда самолет набрал высоту и стюардесса разносила напитки, Макс, изменив своим привычкам, взял чинзано с крекерами. Через проход сидел тот самый несудимый частный охранник из агентства «Лотос». Здоровенный «браток», надевший вместо привычных «адидаса» и голдовой цепуры модный серо-зеленый костюм в мелкую клетку. Но бритая голова и специфическое выражение лица не позволили ему окончательно перевоплотиться. Он пил водку.

Веретнев и Савченко уже два дня в Лондоне, вчера вечером наша резидентура в условленном месте «сняла» их знак о благополучном прибытии. По официальному заданию, в их задачу входит контроль за передвижениями Джонсона, его связями, обстановкой вокруг, подбор наиболее удачного времени и места для начала контакта. Параллельно они должны найти старый тайник и установить местонахождение мистера Арчибальда Кертиса. Причем посольская резидентура не должна заподозрить ни малейшего отклонения от официальной программы. А английская контрразведка вообще не должна узнать о их существовании.

Макс отпил из бокала. Вязкий гул двигателей постепенно наполнял ушные раковины, вдавливая барабанные перепонки, — глоток прохладного вермута здесь приходился очень кстати. В салоне почти не слышно разговоров, многих пассажиров сморил сон. Высота десять тысяч метров, спинка сиденья откинута назад, пассивное движение со скоростью восемьсот километров в час. Впервые за много дней никуда не надо спешить.

Еще глоточек. Еще. Бокал опустел. Жалко нет наполненной плоской фляжки… Без неё сон не приходил. Устраиваясь поудобней, он вертелся в кресле, и посмотрев направо, встретился взглядом с надевшим цивильную шкуру братком. Глаза у того были холодными и пустыми.

* * *

Семнадцать ноль-ноль по Гринвичу. Вход во двор сразу за книжным магазином на Каунтер-стрит. Мрачноватого вида арка, выложенная серым камнем. На левой стороне арки должна стоять пунктирная линия мелом. Три черточки — значит, все в порядке, Веретнев ждет в условленном месте через квартал отсюда. Две — встреча переносится на завтра. А если сигнал вообще не стоит, значит в Уормуд-Скраббз прибавится обитателей…

Макс вошел в арку.

Линия была на месте. Три черточки! Макс перевел дух и, пройдя через двор, вышел на параллельную улицу через другую арку. Повернул направо, через пятьдесят метров развернулся и пошел назад. Чисто. Он крутился по подворотням сорок минут, но слежки не обнаружил и направился к месту встречи.

Макс приближался к угловому кафе, когда сзади его окликнул неприятный голос с твердым акцентом:

— Что вы здесь делаете, молодой человек?

Макс обернулся.

Он сто лет не слышал Веретнева, говорящего по-английски. У обитателя пришедшей в упадок орехово-зуевской «полуторки», поменялся не только голос. Перед ним стоял крепкий мужчина в надвинутой на глаза шляпе. Широкий разворот плеч, руки в карманах модного полупальто, из-под ворота наружу выглядывает мохнатый шотландский шарф. Плотные брюки из мягкого сукна и добротные ботинки из рыжей кожи. Трубка во рту. Сейчас Маша не назвала бы его стариком!

— Ну что смотришь? — Веретнев улыбался во весь рот, сжимая мундштук крепкими желтоватыми зубами. — Никак не признал?

— Здешний климат на вас хорошо действует.

Макс тоже улыбнулся и протянул руку. Слон звонко припечатал свою ладонь к ладони Макса. У него было прекрасное настроение.

— Потому что это климат молодости! Если бы за деньги можно было купить омолаживающий элексир, я бы полюбил деньги!

— Все в порядке? — спросил Карданов.

Веретнев приблизил лицо почти вплотную к лицу Макса и доверительно сказал по-русски:

— Все просто зашибись! Я снова чувствую, как играет кровь! Идем, наш друг уже наверное заждался. Он ведь ко всей этой шпионской тягомотине не привык!

До Макса донесся слабый запах спиртного.

— Давайте на контрольный круг.