Настоящее имя

— Когда я начинал, то самую тяжелую работу делал, — сообщил он. — Так что ты тоже готовься. А то эти господа напихают бумаги в унитазы, а не успешь прочистить — на ковры польется. Тогда могут с тебя и вычесть. Тут строго!

Иван Иваныч любил учить жизни и Савик за половину дня наслушался про осторожность, аккуратность и дисциплинированность.

— Запомни одно: ты и слепой и глухой! Мало что увидел — тут же забыл. И уж боже тебя упаси языком болтать. Так и до нехорошего совсем близко…

— У тебя инструмент есть? — делая ударение на втором слоге, спросил, наконец, сантехник.

— Нету, — развел руками Савик.

— Видишь как, — печально вздохнул тот. — Значит, хочешь моим пробавляться… А как же вдвоем с одним инструментом?

— Дык вы показывать будете, а я крутить, — нашелся Савик. — Потом свой заведу. А сегодня приглашаю выпить за мою «прописку».

— От это правильно! — обрадовался Иван Иваныч и заметно помягчел.

— А сейчас пойдем, в баре на втором этаже раковина засорилась…

Пили после работы в ближайшей забегаловке. Наставник почти не закусывал и быстро дошел до кондиции.

— Значит так, в комнаты, когда там гости, не заходи! А то пропадет что — на тебя скажут… Ну и вещи там, деньги — ни-ни! Пусть бутылка открытая стоит, или рюмка полная — не трогай! Ну и если с бабами голыми всякое безобразие — закрыл глаза и ушел! И тут же забыл!

Иван Иваныч громко отрыгнул.

— Ничем не интересуйся и ничего не спрашивай. У нас был один буфетчик, все любопытствовал, да так и пропал неизвестно куда…

На следующий день Савику выписали временный пропуск, действительный при предъявлении паспорта. Иван Иваныч показал все сложное сантехническое хозяйство. Особое внимание ученика привлекла система наполнения и сброса воды из бассейна.

В огромном подвале, расположенном вокруг бассейна переплетались никелированные трубы разного диаметра, тут и там торчали термометры и манометры. Стальные бока бассейновой ванны обильно покрывал конденсат и хотя он стекал в специальные ливнеприемники, в помещении было очень влажно и душно, дышалось тяжело. Свет желтых лампочек рассеивался в пропитанном паром воздухе, поэтому здесь всегда царил полумрак. Наверху, под потолком, сплошным пунктиром шли узкие, горизонтально вытянутые окошки сквозь которые проникал дневной свет.

Взобравшись на стремянку, Савик выглянул в одно такое окошко и увидел плещущуюся совсем рядом воду.

— Гля! — удивленно выкрикнул он. — А если зальет?

Иван Иваныч крякнул.

— А ливнеприемники на что? Давай, умник, слазь сюда!

И подойдя вплотную, сурово сказал:

— Мы для того здесь и поставлены, чтобы за уровнем следить, чтобы ничего не переливало! И чтобы оборот воды шел, она всегда свежей обязана быть! И притом, чтобы не остыла, да не перегрелась! Потому нечего тебе, как обезьяне под потолком лазить, смотри, что я показываю, да учись!

Новенький проявлял чудеса послушания и прилежания, причем каждый день приносил бытылку, суровый наставник был доволен, но на свою беду не задумывался над причинами столь нестандартного поведения. Так длилось пять дней. А в среду вечером Ивана Ивановича прямо возле его дома неизвестный ни с того, ни с сего саданул ножом в живот. Сантехника увезли в «Склиф», прооперировали и он возмущенно рассказывал соседям по палате какие нелюди развелись в Москве. А соседи рассказывали ему аналогичные истории.

В четверг Иван Иваныч на работу не вышел и менеджер по персоналу порадовался, что нашел ему замену, тем более что это был особый день. Необычность дня Савик почувствовал на себе: его дважды обыскали при входе, а в конце смены охранник заглянул к нему под бассейн и сказал:

— До семи никуда не выходить, сиди здесь! И смотри, чтоб вода по полной норме соответствовала!

Савик кивнул головой и запер дверь изнутри. Стремянка уже стояла наготове у самого начала первой дорожки. От прорези в стенке бассейна до вертикальной хромированной лесенки было не больше сорока сантиметров.

Когда наступило время «Ч», в воду попрыгали веселые девчонки в откровенных купальниках, они смеялись, брызгались и дурачились, потом, будто по команде, выскочили из бассейна. Через несколько минут в воду на первой дорожке торпедой врезалось мускулистое тело охранника, потом по хромированным ступеням осторожно спустилось дряблое тело охраняемой персоны.

Савик терпеливо ждал. Прошло около двадцати минут, по вялым всплескам он понял, что объект возвращается и привел «стрелку» в боевую готовность. Первыми в поле его зрения оказались вцепившиеся в поручень руки с пигментными пятнами, потом слепо щурящееся лицо с прикрытыми, от стекающих с волос капель, глазами и отвисшими брыльями щек, потом в секторе появилась поросшая редкими седыми волосами грудь и Савик навел стрелку, но нажал рычаг, когда грудь сменилась бледным отвисающим животом.

Дряблое тело тут же скользнуло вниз, раздался всплеск, затем ещё и еще: в воду прыгали охранники в плавках и в костюмах, закричала девушка, потом хрипло зарычал мужчина, кто-то громко ругался, кто-то требовал вызвать скорую помощь…