Настоящее имя

— Я помощник Павла Андреевича Арцыбашова, — представился он и протянул солидное удостоверение в натуральной бордовой коже. — Меня зовут Валентин Егорович Шаторин.

В удостоверении имелась цветная фотография молодого человека, исполненные типографским шрифтом фамилия, имя, отчество, указана должность: «помощник Главы Администрации Президента Российской Федерации», заверяли эти сведения личная подпись Президента и его же гербовая печать.

— Павел Андреевич хотел бы с вами встретиться, если вы, конечно, располагаете временем. Он ждет вас прямо сейчас.

— В шесть утра? — переспросил ошарашенный Фокин.

— Павел Андреевич ждет вас с вчерашнего вечера, — мягко пояснил Шаторин. — К сожалению, мы не смогли вас найти…

— Мне надо побриться. И вообще — привести себя в порядок…

— К сожалению, на это нет времени. Речь идет о деле государственной важности, которое не терпит отлагательства. Поэтому ваш внешний вид не имеет никакого значения.

Салон «мерседеса» был обит белой кожей, пахло освежителем воздуха и дорогим одеколоном. Затемненные стекла не позволяли всматриваться в ночь, казалось — машина летит в пустоте. Фокин развалился сзади на широком, мягко пружинящем сиденье и старался не дышать, хотя и понимал, что все равно испортит благородную запаховую гамму. Водитель и молодой человек сидели вытянув спины, смотрели прямо перед собой и не разговаривали.

Вскоре машина остановилась у обычного жилого дома — двенадцатиэтажной «свечки» из желтоватого кирпича.

— Прошу! — Шаторин широким жестом показал на освещенный подъезд.

— Это не похоже на Кремль! — настороженно пробурчал Фокин. Появилась глупая мысль, что его заманивают в ловушку.

— Совершенно верно, — без улыбки подтвердил помощник. — Это не Кремль. Прошу!

Вестибюль охранялся, но их пропустили без всяких вопросов. Просторный зазеркаленный лифт остановился на пятом этаже. Молодой человек позвонил в одну из двух расположенных на площадке квартир. Дверь сразу открылась.

Шаторин остался в прихожей, а его двойник, только с сухими волосами, провел Фокина через широкий коридор и просторный холл в комнату без окон: мягкий свет из-под подвесного потолка, встроенные шкафы по периметру, небольшой диванчик, два кресла, журнальный столик, справа — чуть приоткрытая дверь в отделанную розовой плиткой ванную, слева ещё одна, такая же, и прямо — по обе стороны диванчика — две широкие двустворчатые двери.

Фокин несколько лет стоял в квартирной очереди и знал цену квадратным метрам — он понял, что эта хитроумно устроенная комната по ордеру не входит в жилую площадь, так же, как прихожая, холл, коридор, ванные комнаты, и кухня — добрых пятьдесят «квадратов» — больше, чем общая площадь их с Наташкой двухкомнатки в Кузьминках. Той самой двухкомнатки, которой его попрекают до сих пор… Он осмотрелся: узорный паркет, неизвестного образца обои, мебель хотя и дорогая, но явно купленная за казенный счет… Жилым духом здесь не пахло: никаких вещей, ни забытой чашки, ни пепельницы с окурком — ничего.

— Прошу! — с той же интонацией произнес сопровождающий и открыл правую дверь. Фокин вошел.

Навстречу ему, отбросив клетчатый плед, поднялся с незастеленного велюрового дивана заспанный всклокоченный человек в спортивном костюме. Рано погрузневшая фигура, простоватое курносое лицо с отпечатавшимся рубцом от подушки, неряшливая светлая щетина — в таком виде могущественного Павла Арцыбашова не показывали по телевизору и не печатали в газетах. Но Фокин его сразу узнал.

— Приношу извинения за внешний вид, — Павел Андреевич пригладил волосы и сграбастал лицо в ладонь, разглаживая складки и морщины.

— Впрочем, у вас вид не лучше… Это что, кровь?

Фокин проследил по направлению его пальца и увидел бурые потеки на правом рукаве куртки.

— Наверное, — как можно спокойней сказал он. — Был в морге, на вскрытии, видно эксперт зацепил перчаткой…

— Ну ладно, — Арцыбашов прошел к стоящему у окна столу, сел в вертящееся кресло, жестом пригласил присесть и гостя. Полированная столешница была пуста, только солидная кожаная папка лежала слева, у самого подоконника. За окном начинался рассвет.

— Нам известно, что вы раскрыли ряд финансовых махинаций «Консорциума», — без предисловий начал хозяин. — Но вам не дают развернуться и фактически принуждают спустить дело на тормозах. Это так?

— Так, — кивнул обалдевший Фокин. — Но откуда вы…

— Не задавайте детских вопросов, — помятый и беспомощный со сна человек закаменел лицом, на глазах превращаясь в могущественного чиновника — важную фигуру государственного аппарата. Такие не спят на незастеленных диванах, не мнут лицо на жестких подушках нежилых квартир. Они все и про всех знают и могут в один миг восстановить справедливость.

— Коротко доложите суть выявленных злоупотреблений, — пошарив в ящике стола, приказал Арцыбашов. У Фокина появилась уверенность, что он включил магнитофон.

— Они скупают активы страны. Цель — сосредоточить в своих руках всю экономику государства. Монопольное владение основной собственностью, сделает их фактическими хозяевами России. Политическое оформление всего этого — вопрос техники…