Настоящее в будущем (СИ)

— Семьсот сорок восемь лет, — она рассмеялась, глядя на его озадаченное и неверящее лицо. — Согласна, я выгляжу немного моложе.

— Но как?

— Всё это магия в нашей крови, милый.

Время шло, Его привязанность к Бритте слабела, быть может, потому, что всё изначально было ложью. А вот Бритта, кажется, напротив, всё больше доверяла Ему, но ещё не до конца. Обряды с кровью продолжались, таланты собирались, а некоторыми она начала с Ним делиться, начала наполнять Его магией. Теперь убийство использованных, опустошённых жертв было также Его обязанностью. Поначалу было тяжело, потому что Бритта предпочитала красть детей, но потом Он привык, даже вошёл во вкус. Волшебство, которое теперь бежало по Его жилам, было лучшим, что Он познал в жизни. Это был восторг, фейерверк в каждой клеточке тела, и Он хотел ещё и ещё, да вот только Бритта оставляла для себя всё самое лучшее. Так Он решил, что настал час стать хозяином своей судьбы. Он добыл снотворное через некоторых слуг и подсыпал ей в вино. Доверчивая, ничего не подозревающая, она приняла кубок и осушила до дна. Когда она заснула, Он решил провести обряд с её кровью и получить её силы. Какое-то мгновение он ликовал, думая, что всё получилось, но Бритта… она проснулась и разозлилась, бросилась на него, вцепилась зубами ему в глотку и едва не довела дело до конца.

— Ты разочаровал меня, — сказала она, вытирая рот от его крови. — Предал. За что ты так со мной? Я всё дала тебе! Всё! Новую жизнь, о которой ты и мечтать не смел.

— Ты дала мне только оковы, — прохрипел Он ей в ответ, — и мечты, желания, что я могу получить всё. При этом всё самое ценное ты всегда забираешь сама!

— Такая милая мордашка и такое гнилое нутро! Ты больше не нужен мне, Синдальт, — одним повелительным жестом она указала ему на дверь. — Уходи. Проведи остаток своей жалкой жизни, как знаешь.

Он поднялся на ноги и сначала послушался её, но потом схватился за нож и всадил ей в сердце, тихо наблюдая, как кровь, её собственная кровь пропитывает её роскошные одежды, как искра жизни гаснет в её глазах. Он бросил её тело на пол и сделал пару шагов к выходу, когда Бритта внезапно ожила и засмеялась.

— Глупый Синдальт, — пропела она, — меня может убить только истинно ненавидящий человек. А ты слишком алчен и внутренне жаждешь моей власти. Я всё равно дам тебе уйти по доброте душевной. Но запомни на будущее, мальчик: чтобы что-то обрести, надо что-то отдать. Наша сила в нашей слабости. У магии всегда есть своя цена, которую мы заплатим в любом случае.

И Он ушёл. И больше не видел Бритту, хотя годами позже пытался её отыскать.

Уроки магии крови не прошли напрасно. В последствии Он убил многих, очень многих, присвоил их силы себе и стал практически неуязвимым, но один непоколебимый враг у него был — Время. Как-то раз он свёл знакомство с Повелителем Времени, оказавшимся на деле старым дряхлым старикашкой, чахнущим над горами золотого волшебного песка. Стоило бросить щепотку на пол, произнести заклинание, и открывался портал, способный перенести любого во времени и пространстве. Конечно же, он увидел в этом потрясающие перспективы и напросился к старику в ученики. Когда, казалось, искусство изготовления магического песка было освоено, он убил своего учителя и после этого не смог изготовить ни одной годной песчинки. К счастью, песка было ещё очень много, да и не песок ему был нужен. Ему нужна была магия и бессмертие. Тогда он вспомнил одну историю, которую Бритта рассказывала ему. Историю о Тёмном Страже, который может жить вечно. Требовалось всего ничего, только душа человеческая, к которой Тёмный маг и привязывался. Однако существовал небольшой изъян — клинок, руководящий этим самым Тёмным магом, клинок, способный также и убить его, символ жизни и смерти, всевластия и рабства. Но за вечную жизнь он готов был отдать и не такое. Бритта говорила, что как-то давно, лет пятьсот назад сама встречалась с Тёмным, а потому он решил возвратиться к ней и узнать больше о той давней встрече. Но Бритты не стало, как и её гомункула. Дворец был разрушен, а вместе с ним и все его надежды обрести бессмертие. Бритта не лукавила, когда сказала, что её убьет только ненависть. А что может быть хуже ненависти, которую испытывали люди, чьих детей она убила?

***

Колетт выделили одну из двух гостевых спален на втором этаже. Со сном, однако, у неё давно была напряжёнка. Голд ушёл в лавку, наверное, на всю ночь, Белль спала, а потому Коль, не зная как себя занять, бесцельно бродила по дому. Ноги сами привели её в детскую. Она чувствовала себя крайне неуютно, словно преступник, не зная, можно ли ей тут находиться, но всё же не развернулась и не ушла прочь, подошла ближе к кроватке и посмотрела на саму себя. Ребёнок спал, иногда морщась во сне и издавая короткие невнятные звуки.

— Везёт тебе, — сказала Коль. — Лежишь тут, спишь часами. Все прибегают по первому твоему писку. Ничего не надо решать, ни о чём не нужно думать. А хорошее, наверное, было время, только вот жаль, что мы часто не способны его ценить.