Настоящие деньги

— Хм… Охранники у меня, Валентин Петрович, содержатся для того, чтобы охранять, а не прислуживать… — сказав это, Вакарис поднялся из-за стола и подошел к окну, взглянув за которое, поинтересовался: — Все три машины на стоянке, как я понимаю, ваши? Так и попросите своих людей…

— Какие еще три машины? — вскочил со своего места Чеботаревский. — У меня всего одна… — подлетев к окну, он осекся.

— Так что, две другие — это не ваши машины? — уточнил Роберт Янович.

— Н-не мои… — задрожал голос бывшего вице-премьера. — С-судя по всему, Роберт Янович, это мои н-недруги… Вычислили меня, суки! Вычислили… — он совершенно искренне всхлипнул, не видя вариантов, как выпутаться из сложившейся ситуации.

Действительно, на стоянке перед банком теперь находилось три автомобиля: машина, на которой приехал Чеботаревский, и два серых джипа, вставших клином так, что выехать за его пределы автомобиль Валентина Петровича физически не смог бы.

— Обложили, сволочи, обложили… — чуть ли не выл бывший вице-премьер. — Что же делать, а? Что же мне делать, Роберт Янович? Живым дальше дверей вашего банка мне теперь точно не уйти. Вот влип-то…

Однако Вакарис оставался на удивление спокойным.

— Как я понимаю, Кристина находится в вашей машине?

— Угу, — подтвердил Чеботаревский. — Вы боитесь, что вашу девочку вновь… это… перепохитят? Не бойтесь… В машине преданные мне люди, профи, их много, — блефовал бывший вице-премьер. — Если что, они сделают из моей машины Брестскую крепость…

— Не думаю, что теперь моя девочка еще кому-то нужна. Полагаю, людей в этих серых джипах больше интересует ваша персона, Валентин Петрович.

— Если со мной что-нибудь случится, вашей Кристиночке тоже не поздоровится, — пригрозил Вакарис, с трудом подавляя предательскую дрожь в голосе.

Вакарис приобнял гостя за плечо и усадил на стул.

— Не нервничайте, Валентин Петрович. Послушайте лучше, какой у меня родился план, — продолжил он, располагаясь напротив собеседника: — С тыльной стороны моего банка находится дебаркадер…

— Что? — не понял Чеботаревский.

— Помещение, куда заезжают инкассаторские броневики для загрузки-разгрузки наличности, — пояснил Вакарис. — Как раз сейчас там стоит одна наша инкассаторская машина. Можно спокойно загрузить в нее ваши деньги и доставить их в любое безопасное место, куда скажете.

Чеботаревский, было заметно, немного воспрял духом. Но особой радости на его лице пока видно не было.

— М-да, если бы еще иметь такое место… — произнес он. — Я ведь вам уже сказал, обложили меня по полной программе.

— Ничего, что-нибудь придумаем, — заверил его Вакарис, после чего повернулся к компьютеру и что-то набрал на клавиатуре. Нажав «Enter», он пояснил: — У моего секретаря есть связи в МИДе. Возможно, он как-нибудь сможет помочь вам выбраться за пределы России вместе с этим вот… — он бросил какой-то небрежный, если не сказать, презрительный взгляд на складированные в углу коробки из-под ксероксной бумаги. — Давайте немного подождем пока.

— Давайте, — не стал спорить Чеботаревский, и дабы не терять напрасно время, поднялся со стула и подошел к коробкам в углу. Склонившись над одной, он обернулся к хозяину кабинета и осведомился у того заискивающим тоном: — Можно взглянуть?

— Разумеется, — ответил Вакарис. — Это ведь теперь ваши деньги… — и добавил: — Почти.

Валентин Петрович нетерпеливыми движениями рук открыл коробку и удовлетворенно крякнул, убедившись, что та почти доверху забита пачками пятидесятидолларовых купюр. Взяв одну из них, он поднес ее к носу и с шумом втянул в себя воздух:

— Ах… Обожаю этот аромат! Запах детства, знаете ли…

— Вот как? — удивился Вакарис. — Вы что, родились в семье миллионеров?

— Да какой там… — с улыбкой махнул рукой Чеботаревский.

Вакарис тоже улыбнулся:

— И только не говорите мне, Валентин Петрович, что ваши предки во времена СССР промышляли валютной спекуляцией.

— Да что вы, что вы… — Чеботаревский усмехнулся. — Они у меня были честными тружениками, хотя, не скрою, отец в свое время неплохо продвинулся на партийной работе… Нет, Роберт Янович, запах ваших баксов напомнил мне кое-что другое из детства. Не знаю, застали ли вы переводные картинки. Были такие раньше: в теплой воде подержал, лицевой стороной к какой-нибудь гладкой поверхности прижал, пальцем потом счистил слой бумаги на обороте…

— Вы про сводилки говорите? — уточнил Вакарис.

— Да, правильно, еще их называли сводилками. Ох, помню, мы, пацаны, и гонялись за ними: менялись, толкали друг другу с наценкой… Постигали азы коммерции, так сказать… Я, к слову, сколотил первый свой детский капиталец именно на этих картинках: в одной шкатулочке хранил их вместе с заработанными деньгами. И пахли мои жалкие рубли тогда именно так — как я после узнал — как пахнут настоящие баксы. М-да… Запах детства! — вновь поднес он к носу пачку и даже прикрыл от удовольствия глаза, нюхая ее. Но неожиданно встрепенулся и бросил тревожный взгляд на окно.

Заметив это, Вакарис успокоил Чеботаревского:

— Не волнуйтесь, Валентин Петрович. Антоша мой все устроит.