Настоящие деньги

— Спасибо, агент Броуди, — поблагодарил тот докладчика, после чего, усмехнувшись, заметил: — Для Советов 12 лет заключения — это такой же ничтожный срок за подделку денег, как четыре года тюрьмы Багдасаряну в Канаде.

— Да, законы у них там, в Советском Союзе, суровые! — заметил кто-то. — Двенадцать лет тюрьмы — ничтожный срок! Уму непостижимо!

А профессор Клейн уточнил у Броуди:

— Молодой человек, а когда, вы сказали, был суд над этим советским суперподдельщиком?

— В семьдесят восьмом! — без запинки ответил агент Броуди.

— И что же, выходит, через три года он окажется на свободе?

— Точно так, профессор, — подтвердил Сэм.

Клейн перевел вопросительный взгляд на Джеймса Си Филди, но ни слова не произнес. Тот, судя по выражению его лица, и так все понял. Однако заговорил он, казалось бы, на тему, далекую от судьбы русского фальшивомонетчика Баранова.

— Господа, — обратился он к присутствующим, — большинство из вас имеет то или иное отношение в денежной системе Соединенных Штатов. По крайней мере, вы в этой области не такие дилетанты, как я. И поэтому я хочу узнать ваше мнение вот по какому вопросу. Представьте на секунду, что «железный занавес» пал, Советский Союз развалился — сам по себе, к примеру, в силу каких-то экономических причин.

— Это было бы просто замечательно! — с усмешкой заметил один из финансистов. — Но ваши слова, мистер Филди, увы, из области фантастики. СССР слабо интегрирован в мировую экономическую систему, а значит, экономические предпосылки не могут стать причиной для его развала, как вы говорите.

Филди усмехнулся.

— Вы, видать, плохо ориентированы в современной политике. По шагам, какие предпринимает администрация Горби[2], уже можно сделать вывод, что они ведут свою страну в тупик, выхода из которого не будет. По расчетам наших аналитиков, до критической черты Советам двигаться не более трех лет.

— Потрясающе! — выдохнул кто-то.

— Именно, потрясающе, — сдержанно согласился Филди. — Если этот колосс на глиняных ногах рухнет, вздрогнет весь мир.

— Я уже представляю себе победное шествие доллара по просторам Сибири! — с улыбкой произнес Скотт.

— Вы зря улыбаетесь, — серьезно заметил тому Филди, — этот момент не за горами. Как не за горами и еще кое-что… Собственно, я перехожу непосредственно к теме нашего собрания. Если Советский Союз рухнет, это будет означать, что и границы его, до сего момента сдерживающие толпы русских варваров, в одночасье падут. А пресс власти, уже чисто по инерции, все еще будет продолжать давить, давить на эту толпу. Да так, что она не потечет, а буквально взорвется, брызнув во все стороны ошметками грязи. А в ошметках этих, господа, — Филди понизил голос, — будут тысячи Соломонов Смоляновых, Багдасарянов, Матовичей, Барановых… Последний, к слову, именно к моменту прогнозируемого нашими аналитиками развала Советского Союза и должен будет выйти из тюрьмы, отсидев свои 12 лет. Так что вместо победного парада золотого доллара по Сибири, мистер Скотт, мы можем тут же заполучить обратную волну в виде потока грязных фальшивок. Последствия этой волны для экономики Штатов могут быть сопоставимы с одновременным ударом тысячи торнадо по югу нашей страны. И в этой связи у меня вопрос ко всем вам. Что будем делать, господа[3]?

ЧАСТЬ 1

Конец 80-х. Город N-ck

Глава 1 Загадочный сосед

«Три рубля… Ха! Для чего старик попросил нарисовать именно эту купюру? Почему, скажем, не сотку? Или хотя бы червонец?» — недоумевал Валька. Оторвав от бумаги кисть, он покосился на раздолбанную «Электронику 302»[4], жалко шипевшую «Богемской рапсодией» “Queen”. Собственно, вины магнитофона в этом шипении было мало. Просто кассета заезженная. Когда-то на нее записывались «Ласковый май», «Мираж» и «Кино». А теперь вот… “Queen”.

I see a little silhouette of a man,
Scaramouche, Scaramouche, will you do the Fandango.
Thunderbolt and lightning, very, very frightening me.
Galileo, Galileo, Galileo Figaro…

«Нет, определенно, Фредди Меркьюри заслуживает новой кассеты! А стоит она… — вздохнул Валька, — почти треть моей технарской степухи — девять рублей! Вот если бы нарисовать сейчас не трояк, а, к примеру, десятку — по-настоящему, не акварельками, а какими-нибудь специальными красками, да так, чтобы в палатке звукозаписи ни одна продавщица не заметила бы подвоха…» Вот тогда и импортную кассету на 90 минут можно будет купить, да еще рублишко останется на пиво и мороженое.

Да, именно такое странное сочетание: пиво и мороженое! В Вальке — несмотря на то, что он уже второй год после наступления совершеннолетия брился, не брезговал спиртным, покуривал, да и почти сформировался как хотя и не высокий, но крепенький широкоплечий мужичок, — где-то внутри все же еще жил ребенок, продолжающий ждать праздника…