Настоящие индейцы

– Нет. Третий вариант. В дополнение ко второму – то есть со всеми письмами, – ты публично признаешь Деллу не наложницей, а, скажем, названой сестрой. Ну, Духи тебе во сне сказали, что так будет прилично. Ты кладешь ей достойное приданое. Приданое, заметь, достойное царской сестры, а не сиротки. Кусок земли. Где-нибудь сто на сто. И объявляешь, что отдашь ее руку только лучшему из женихов, который и подвиг в ее честь совершит, и выкуп за нее заплатит, все как положено. Все очень красиво. Вот тут я уничтожаю банду и являю свету Мать Чудес. Ты в аховом восторге отдаешь мне руку своей названой сестры. Я выплачиваю тебе выкуп, ты передаешь мне приданое сестры и назначаешь свадьбу. На свадьбе Делла не танцует никаких индейских танцев. Она не шьет мне индейских тряпок, потому что я ношу килт. Хочешь увидеть меня в индейском барахле? Не вопрос. Но ты будешь голым и босым, тогда я соглашусь. Кроме того, ты командируешь Делле пятьдесят баб в помощь по хозяйству. Делла готовит еду только для меня. Она может из своих рук обнести самых почетных гостей, но и только. Так и быть, если она не против, можно сшить для нее индейское свадебное платье, они вроде неплохо выглядят. Если она умеет шить, я соглашусь на обычную рубашку под килт, но не более того. После чего мы совершаем торжественный вояж по храмам, где не приносим никаких жертв на алтарь, но подаем на благотворительность. Мы, извини, христиане, тут уступок не будет. Потом мы расстаемся со слезами на глазах и клянясь в вечной дружбе. Что ты имеешь за это? Ты имеешь шесть лярдов под смешные проценты за кусок земли сто на сто. Выбор за тобой – либо ты через двадцать пять лет возвращаешь деньги из расчета четыре процента годовых, плюс оплата всего, что я сочту нужным там построить, а я тебе землю со всеми постройками, либо ты остаешься с деньгами, я с куском Саттанга. Ты имеешь мою поддержку в своих контактах с земными кредиторами и инвесторами. Я даже подскажу, как говорить с Бергом, чтобы он захотел консультировать тебя в финансовых вопросах. Наконец, я оказываю посильную помощь, когда в Сенате будет рассматриваться вопрос о статусе малой национальности для этнических индейцев с нашим гражданством. Но это, правда, уже за отдельные услуги. Скажем так, некоторые выгодные проекты ты отдашь только людям, которых рекомендую я.

– Как привлекательно. Я даже хочу верить. Один вопрос: и какой же кусок земли ты считаешь достойным моей названой сестры, точней, твоей светлости?

Тут я заметила, что улыбка Дика, с которой тот наблюдал за происходящим, стала поистине дьявольской. Старый пройдоха явно наслаждался диалогом между герцогом Кларийским и царем Саттанга. Хотела бы я посмотреть, как он сам ведет переговоры.

– Я догадываюсь, что именно тот, на котором находится храм Матери Чудес, – сам себе ответил Патрик. – Единственная точка, которая может заинтересовать человека вроде тебя. Приводной маяк Чужих, под храмом центр управления аномалией… ага? Только его там нет. Я посылал уже людей искать. Мне есть на чем послать, это ты прав. Но у меня не было времени хорошо искать.

– Патрик, я похож на идиота? – удивился Август. – Хорошо, хорошо. Я похож на тебя? Зачем мне просить явно невыполнимого? Храм – святыня, если его отдадут чужакам, авторитету царя конец, будет переворот, договоренности расторгнуты. И я останусь без доступа к земле и без денег. Так? Так.

– Тогда о чем речь?

– О куске, который рядом.

– Но все-таки там.

– Священная земля – это радиус пяти километров. Я верно помню? Храм расположен в ложбине, похожей на кальдеру древнего вулкана, но это не вулкан. К западу, километрах в десяти, течет река. Меня интересует кусок, который западнее реки. И до моря. Северную границу отсчитываем от длинного озера. На юге плато, оно мне нужно целиком.

– Хм. И что в том куске такого хорошего, чтобы за него выложить шесть лярдов?

Ах, вот мы как уже заговорили, подумала я. Как быстро все меняется. Еще недавно земля была залогом под кредит, а сейчас Патрик ее фактически продает. Не вернет он деньги, и Август вроде не против.

– Ничего там хорошего, кроме возможности построить шикарный маленький космодром, частный, и того, что через двадцать пять лет вся округа храма будет самой дорогой землей на Саттанге. Этот шестерик у меня не последний, могу вложить на будущее. Думай.

– Завтра, – сказал Патрик. – Я пошлю ребят с аппаратурой. Сдается мне, ты врешь. Есть там что-то хорошее. Пусть посмотрят. А то вдруг месторождение чего-нибудь важного, что стоит явно больше шестерика.

– На куске в сто на сто? – вмешался Дик. – Патрик, если найдешь, скажи мне. Я куплю соседний участок того же размера. За разумную цену. Участок сам выберу. Ты, кстати, не хмыкай. Тебе, чтобы вести разработку, надо сначала вложить. А вкладывать нечего. Так что продавай, поднимай планету, а к тому моменту, как тебе понадобятся те источники, ты сможешь уже разрабатывать систему.

– Какие все умные, – только и сказал Патрик. – Откуда такое ощущение, будто меня обдирают, как липку?

– Да ты что! – возмутился Дик. – Как можно? Мы же друзья.