Настоящий джентльмен. Часть 1

Учиться его никто не принуждает, и он рос как цветочек, пока, по собственному желанию, не стал каждый день готовить уроки, переписывая стихи из «Родной речи». Я ставлю ему отметки. Вообще, у нас с ним дружба».

Ринат ходил в магазин за хлебом и приносил с собой рекламные листовки и игрушечную мелочь. Так мы узнали, что американский Микки Маус у итальянцев называется Topolino и большой популярностью пользуется кукольный персонаж малолетнего сорванца Provolino. Мы с Ринатом его окрестили «Провалино».

У Галочки было любимое мягкое печенье с начинкой из фиги (инжира), мы прозвали его «Накося, выкуси!». Сегодня эта аллюзия, быть может, понятна не всем, но в СССР были популярные конфеты «А ну-ка, отними!» Появились они еще до революции на шоколадной фабрике «Эйнем». Художник Мануил Андреев изобразил на фантике свирепого малыша в заплатанных штанах с битой в одной руке и надкусанной плиткой шоколада в другой. При советской власти мальчик получил штаны без заплат, на лице его заиграла счастливая улыбка. В 50-е годы появилась девочка в платьице в горошек с белой собачкой.

Потом пошли зверюшки и сказочные персонажи, а недавно я с содроганием увидел знакомую сласть — только вместо девочки в платьице в синий горошек с веселой собачкой на фантике красовался американский супермен с российским флагом на груди, а в обрамлении георгиевской ленточки — полуостров Крым и надпись «А ну-ка, отбери!»

Квартира наша была на первом этаже, с улицы три ступеньки вели на балкончик, за ним — вход в кухню. Справа от ступенек располагалось патио — крытая плиткой площадка 6 на 6 метров. На ней развешивали белье на просушку, а вечером в жаркую погоду можно было выставить стол и ужинать «аль фреско», на свежем воздухе.

Мы с Ринатом приспособили патио под футбольную площадку и играли составом один на один. Как-то в начале марта в разгар матча (Ринат вел со счетом 5:4) на патио появился незнакомый господин в светлом драповом пальто. Лицо его светилось золотистым загаром, какой бывает только в горах.

— Сева! — воскликнул он. — Что ты тут делаешь?

Я вспомнил его. Леонид Фейгин, один из братьев-спортсменов, известных на Невском. Его брат Фима был первым подпольным питерским культуристом, за что получил прозвище «еврейский богатырь».

Леня был его противоположностью — высокий, худощавый, гибкий. Выпускник института Лесгафта, мастер спорта по легкой атлетике, прыгун в высоту. Оба брата были «штатниками», увлекались всем американским, любили джаз и знали джазменов. Меня, в том числе.

На шум вышла Галочка. Оказалось, что они тоже знакомы. Леонид преподавал английский на вечернем отделении института Герцена, и, хоть Галя училась на французском отделении, острый глаз любителя дамской красоты не мог не отметить для себя ее существование.

Леонид, Леня, возвращался с лыжного курорта в Италии и заехал в Рим, чтобы повидаться с мамой. Мать ехала в Америку к Фиме и, по странному совпадению, жила в нашем доме, только в другом подъезде.

Вскоре пришла и мама, с которой мы уже успели познакомиться. Она любила играть с Ринатом в карты, в «дурака», и очень искусно ему проигрывала. Тут началось коллективное чаепитие, в ход пошли семейные запасы конфет, шоколадок и печенья «Накося, выкуси!», шутки, смех.

— А как у тебя с английским? — спросил Леня.

Я ответил, что есть диплом переводчика (двухгодичные заочные курсы иняза в Москве) плюс работа гидом в ленинградском «Интуристе», где я тоже учился три месяца.

— Так давай к нам! — сказал он с жаром.

— Куда «к вам»?

Леня рассказал, что два года назад уехал в Израиль, но там ему не понравилось. Из объявлений в русской прессе он узнал, что Русской службе Би-би-си требуются люди, подал заявление, сдал экзамены, прошел собеседование и теперь уже больше года живет и работает в Лондоне, на Би-би-си, и ведет джазовую передачу под псевдонимом Алексей Леонидов.

Наутро он уехал, обещав посодействовать. Я был в сомнении. Политикой я никогда не занимался, мне это было неинтересно. «Голоса», конечно, слушал, но интересовался в основном музыкой. Наши документы уже оформляли на Канаду, мы должны были ехать в Эдмонтон. Столица провинции Альберта, почти миллион жителей. Климат северный, привычный. «И что ты там собираешься делать? — резонно спросила Галочка. — Буксиры по реке водить?»

Она как всегда была права. Штурманом в последний раз я работал более двенадцати лет назад. За это время забыл, что раньше знал, и не узнал ничего нового по профессии. Ситуация напоминала нехороший сон, в котором ты выдаешь себя за кого-то другого.

Леонид действовал энергично. Из Лондона, с Би-би-си, в римский институт английского языка пришел запрос на сдачу экзамена, о чем меня уведомили письмом.